Уривы не привыкли к такому обращению.

Цейланг разгладила накидку. Теперь на ней было синее одеяние. Осталась одна ступень, и она сможет надеть черную мантию легума. Все в этой комнате было в тон накидке синим: стены, пол, потолок, бассейн Арича.

Высший магистр положил голову на край бассейна и заговорил:

– Задавай конкретные вопросы, чтобы я мог надеяться разрешить твое недоумение.

– Макки будет обвинять или защищать? Имитатор…

– Будь проклят этот имитатор! Очень велики шансы на то, что он сделает ошибку, выступая в роли обвинителя. Твои способности к суждению должны…

– Но если он не сделает ошибку?

– Тогда нам придется менять правила отбора в судейскую коллегию.

Цейланг отклонилась в сторону, чувствуя, как переместилось собако-кресло, чтобы ей было удобнее сидеть. Как обычно, ответ Арича лишь усилил ее неуверенность. Она не стала это скрывать:

– Я все время испытываю странное чувство: вы хотите, чтобы я сыграла роль, смысл которой пойму только в самый последний момент.

Арич шумно вздохнул и ударил рукой по воде, подняв сноп брызг над головой.

– Все это может оказаться пустой болтовней. В это время, послезавтра, Досади, возможно, просто перестанет существовать.

– Тогда я не стану легумом?

– Могу уверить тебя, что легумом ты станешь в любом случае.

Она внимательно посмотрела на него, уловив едва заметную иронию, а потом сказала:

– По какой узкой тропинке вы идете, Высший магистр!

– Едва ли. Моя дорога прямая и широкая. Ты же знаешь, чего я не могу сделать. Я не могу предать Закон моего народа.

– У меня точно такое же ограничение. Но это досадийское дело – великое искушение.

– Это опасно! Наденет ли урив человеческую плоть для того, чтобы понять условие человека? Позволите ли вы людям проникнуть в уривское общество в этом…

– Найдутся те, кто пойдет на это! Есть даже говачины, которые…