— Она.

— Отлично, — сказал Харднетт и распорядился: — Снимайте крышку с фиксаторов.

— Уже, — ответил капитан.

В ту же секунду хлопнули пиропатроны и крышка отлетела в сторону.

— Есть доступ! — крикнул Харднетт. — Работаю.

— Фидер Проводника красный, — подсказал Донг, после чего предупредил: — У вас двадцать пять секунд.

Полковник поднял и закинул Лелика на плечо. Подбежал к щиту и усадил Проводника на пол. Прислонил к стене. Размотал два из пяти имеющихся в наличии фидера. Красный в соответствии с указанием размотал для Лелика, зеленый — для себя. Зеленый — цвет что надо. Зеленый — цвет жизни. Цвет замзам-колы.

Лелика подключил с ходу, а вот в порт своей «сопелки» никак попасть не мог — отросшие волосы слиплись от пота и здорово мешали. Чертыхался-чертыхался, но никак. Ни в какую!

Зная, что время на пределе, он поторопился — сам сдохни, но гражданских спаси! — бодро доложить:

— Мы готовы, кэп. Врубайте программу.

Только после этого — видимо, от предельного отчаяния, — Успел воткнуть штырь и в себя. В ту же секунду пошел стандартный диагностический опрос, после которого мастер защиты перешел к специальной процедуре. Стал уточнять, кто подключен к порту — человек или компьютер. Важная проверка. Если человек — норма. Если кто-то умудрился пронести на борт и подключить компьютер — не норма. Какая может быть, к черту, норма при вероятности заражения вирусом или попытки программной атаки? Это никакая не норма. Это отбраковка контакта.

— Все ли то, что зримо мне или мнится, сон во сне? — спросил у Харднетта встроенный в программу мастера защиты генератор случайных вопросов.

Отвечать можно было что угодно. Суть ответа неважна. Тут важно не что отвечаешь, а как. Впрочем, о том как отвечать тоже не стоит задумываться. Все равно реакция на вопрос будет сугубо человеческой. Никакой нейрокомпьютер ее моделировать не умеет. Так же, как и человек не способен изобразить реакцию нейрокомпьютера. Компьютер есть компьютер. Человек есть человек. И никогда тот не станет этим, а этот — тем. Что бы они там о себе ни думали.

Для ответа Харднетт призвал на помощь библейского пророка Варуха и повторил вслед за ним:

— Завещал Бог, чтобы всякая гора высокая понизилась, а юдоль до земли поднялась, дабы шел человек твердо со славою Божьей.

— Норма, — определил анализатор.

После чего пошел для Харднетта персональный отсчет:

— Пять, четыре, три, два…

Уже на счете «три» полковник понял, что никакой он не Харднетт, что он — Лелик. Вернее, это уже Лелик понял про себя, что он Лелик. Еще вернее, ничего Лелик про Лелика не понимал. Он им был.