— Собираешься свалить к тморпам? — поинтересовался переговорщик. И, похоже, попал в точку. Минд дернулся, будто его щелкнули по носу, и закричал:

— А это не твое собачье дело! Гони хрусты!

— Я же говорю, Джо, есть только триста, — не меняя каменного выражения лица, продолжал переговорщик беседу, абсурдней которой свет не видел.

— Какого… вы так мало возите?!

— Не знаю. Так положено. Триста и не сантимом больше. Да и этими деньгами, честно говоря, капитан не вправе распоряжаться без утряски.

— По барабану! Пусть утрясает.

— Он как раз этим сейчас и занимается. Выходит на верхних людей. Поверь мне, Джо. Уже выходит. Просто у нас со связью проблема. Небольшая. Маленькая такая проблемка со связью…

— А мне по…

— Но мы, Джо, работаем. Ты не волнуйся. Небольшая техническая заминка. Не по нашей вине.

Харднетт понял, что, судя по всему, корабельный переговорщик не зря свой хлеб кушает. Хотя и не штатный, но работает по науке. Отработал первый этап переговоров — установление контакта с преступником, достиг максимально возможной стабилизации обстановки и перешел ко второму этапу — обсуждение приемлемости условий и нахождение вариантов взаимоприемлемых решений. Проще говоря, приступил к торгу и запудриванию мозгов. Все согласно «Указаниям переговорщику».

В принципе, затягивание переговоров всегда желательно. Естественно, в пределах разумного. Можно за это время необходимые силы и средства подтянуть, людей расставить, родственников преступника привлечь. Опять же — снизить затяжкой времени общую психологическую напряженность. Так что все правильно парень делает.

Правильно-то правильно, только, надо признать, в данном конкретном случае эта шаблонность малоэффективна. Поскольку времени нет — «линия смерти» вот она. А когда времени нет, то и смысла его тянуть тоже как-то…

Нет в этом никакого смысла.

И уговаривать — ни времени, ни смысла. На попятную явно не пойдет. Это более чем очевидно. Выпал из реальности. Потерял ощущение места и времени. Находится в истеричном состоянии. Слова не воспринимает. По виду — натуральный психопат: руки дрожат, левая щека дергается в нервном тике, глаза бегают и лихорадочно блестят. Ненормальный. И на появление новых людей отреагировал соответственно — ненормально. Врезал каблуком по стальному полотну двери и завопил:

— Отройте дверь! Слышите, уроды?!

Известно, артисту для игры нужна публика. Вот и тут. В зрительном зале случились свежие зрители, увидел и пошел куражиться:

— Я кому говорю?! Открывайте, гниды!

— Толку-то? — тяжело дыша и держась за грудь, вступил в игру Харднетт. — Все равно не сможешь… от корабля оторваться. — С трудом (один глубокий вдох, три резких выдоха) восстановил дыхание и объяснил: — У бота мощности ни хрена не хватит. Размажет тебя по борту корабля, как овсянку по тарелке.