Данхэ отошел в сторону. Двое незваных гостей склонились к Оку Мира, которое тут же заполнилось какими-то невообразимыми картинами и цветами. Так, что на него стало невозможно смотреть.

— Гляди… — Теневой провел ладонью по стеклу, что-то меняя. — Смычок мне показала тут кое-что… вот в этом срезе.

— Ох как интересно… — через некоторое время сказал отец демиургов. — Талантливые мои дети. Каждый норовит сотворить что-нибудь, а отец потом разгребай… остатки Вселенной.

— Ты, папа, на меня не намекай, — ядовито ответил Теневой. — Это все родительское воспитание. По сравнению с тобой мы вообще безобидные.

Внутри Ока что-то стремительно изменилось.

— Отец, ты только глянь на это!.. — тут же забыл обо всем Теневой.

— Сердце Хаоса… — выдохнул тот, побледнев. — Тут без матери не обойтись. У нашей маленькой скрипачки серьезные проблемы. Ну вся в мать — та тоже врагов сотнями считает! Тай, дуй к маме, а я в Междумирье, за проникающим.

— Может, лучше я за этой дрянью? — предложил Теневой. — Я все-таки демон по рождению и в Междумирье полжизни провел.

— А я участвовал в его создании, — парировал отец демиургов. Он не обратил внимания на бурчание сына: «Да ты просто жил в то же время». — Бегом за матерью и веди ее сюда. Предупреди, чтобы напролом не шла, тут все слишком нестабильно. Очень интересная, нестатичная структура Творения, но пока еще хрупкая. Мир-то безымянный. Если она свою ярость тут покажет — от сущего следа не останется. Я пойду через хаотичные тропы.

— Тебя не переспорить все равно. Я уже в пути, — мрачно кивнул Тайен, растворяясь в тенях.

Сразу за ним облетел снежинками в порыве ледяного ветра отец Создателя этого мира…

С рассветом Альтис поднял свой отряд и позволил на этот раз позавтракать перед тем, как отправиться в дальнейший путь.

Всю дорогу веселая улыбка то и дело мелькала на лице Пламенного, а в глазах так и танцевали веселые огоньки. Вид мрачного, злого, слегка пришибленного антрацитового воина доставлял демону удовольствие, и он этого даже почти не скрывал. И это еще больше бесило Ирхана.

Смычок переглянулась с Эльтаном, поравнялась со своим первым, а юный бог пристроил воздушного эфирного пегаса рядом с черным къяром.

— Ирх, прекрати дуться как маленький, — негромко попросила девочка.

Антрацитовый воин фыркнул и ничего не ответил.

— Ирхан… — мягко позвала девочка, и он невольно обернулся к ней. И утонул в глазах. Маленькая ладошка ласково провела по черной, как эбонит, щеке. Бархатный, чарующий, необыкновенный голос продолжил: — Ты же у меня удивительный. Единственный в своем роде, мой черный воин. Ты же знаешь, я очень тебя люблю, Ирхан. И мне больно видеть, как ты сам себя поедаешь. Не нужно… Оставь ярость для врагов, мой воин.