— Отдых закончен, — бросил в пространство Пламенный, не сомневаясь, что будет услышан всеми.

Забрался на спину къяра, направил его к человеческому магу. Тихо сказал, не глядя на Ульриха:

— Не отсвечивай.

Архимаг окинул демона внимательным взглядом. Альтис казался очень спокойным, даже отрешенным. Плавные выверенные движения, ни тени эмоций на лице. И узкий зрачок.

Кони шли быстрым шагом, изредка переходя на рысь. Почти никто не разговаривал, каждый не терял бдительности ни на миг.

— Как вы мне надоели, демоновы параноики! — не выдержала Смычок спустя минут сорок. — Если что-то будет не так — я почувствую возмущение любой из составляющих мира заранее! Сейчас — все мирно. Похоже, третий ключ вообще не был активирован.

— Можно быть мертвым оптимистом, — философски отозвался Альтис. — Или живым параноиком.

— А можно попытаться проесть печень дракону и в конце концов оказаться сожранным, — ядовито ответила девочка.

— Твоих зубов на меня не хватит, дракончик, — миролюбиво сказал Пламенный. — Я тяжелый, металлический и невкусный.

— Тешь себя надеждой… — снисходительно ответила Создатель. Насторожилась, сняла ленту с лица. И в следующей фразе не было ничего от маленькой девочки. Даже голос сразу изменился: — Людей с глаз моих подальше.

Некроманты поняли мгновенно. Скрылись из поля зрения девочки. Нангерат схватил под уздцы лошадь Ульриха и увел в сторону, пресекая попытки сопротивления. Двое нимадоргцев успели уже уяснить, что среди бессмертных послушание — залог выживания.

— За мной. Быть наготове, — сказала Смычок, сворачивая с тракта в мелкий подлесок.

Бессмертные не разговаривали, только изредка обмениваясь жестами и взглядами. Каждый знал, что ему делать, никому не требовалось дополнительных указаний. Вскоре отряд выехал на широкий луг. Каменное плато окружали мелкие деревья, искореженные недостатком земли. Трава перед плато казалась иссушенной. Сам камень, на котором за тысячи лет смогли прижиться только лишайники, да и те лишь местами, являл собой плоскую, неровную, полукруглую платформу диаметром около шести метров.

Лошадей, не сговариваясь, оставили в подлеске, не подводя близко.

— Ну? — Альтис не выдержал первым и подошел к замершей девочке.

— Не уверена, — сказала она, склонив голову набок и дернув себя за косичку, завязанную коротким черным шнурком. Кажется, шнурок был из армейского ботинка. — Судя по виду, не активировано. Все чисто. Ни единого признака чужеродного присутствия. Ни следа. Но… твоя паранойя, сокровище мое, заразна. — Смычок поставила ногу в ботинке на край камня, каблуком касаясь чахлой травы. Выдохнула: — Твою мать…