Снова очнулся он уже в седле. На этот раз его привязали к химере сидя, а не перебросили через седло, как мешок. Смутно вспомнил, что дали напиться и даже частично отмыли от крови. Перетянули и обработали раны. Руки связаны, но хрупкие, легко повреждаемые запястья забинтованы. Вяло шевелившиеся разрозненные мысли мигом заработали в одном направлении, обозначенном как «сбежать и всех убить».

— Даже не думай.

Альтис медленно повернул голову и увидел гнусную рожу давнего врага.

— Попробуешь сбежать — переломаю ноги, — спокойно предупредил Мишма. Он ехал рядом на такой же химере. — Жить с перебитыми ногами ты будешь, а бегать — не сможешь.

— Жаль, — шепотом слетело с губ Пламенного, а в мысли вплелось: «Быстро убить ублюдка при побеге».

Так пролетело еще два дня. Скалы закончились, появились низкие деревца, потом «короткая тропа» — и на третий день впереди показался город. Город у самых гор, на берегу моря. Окруженный высокой стеной, в дымке тумана. Высокими шпилями возвышался над домами мрачный дворец, сложенный из черного камня. Один только вид этого места вызывал чувство липкого мерзкого страха, как навязчивый ночной кошмар. Если он настолько переполнен пакостью, что ее чуешь на таком расстоянии, Альтис представлял себе, что творится в самом городе. Вот она — столица Нимадоргской империи. Не Лиорат, как считалось во всем мире, а Некорон. Город Керрона Янтарного.

— Впечатлен? — Мишма снова оказался рядом. — Легендарный Некорон! Тебе ведь так и не довелось побывать в городе, построенном для демонов.

Альтис попытался заговорить, но не смог. Закашлялся.

— Чего? — переспросил Мишма. Поморщился, понимая, что враг подыхает от жажды и говорить не сможет. Достал из седельной сумки запасную флягу, позволил демону напиться.

— Дворец, говорю, надо было розовый строить… С рюшечными арками и резными балкончиками, — хрипло отозвался Пламенный. — Было бы не так мрачно умирать.

Повелитель Нежити непонимающе взглянул на Пламенного, и тот негромко рассмеялся.

— Н-да, перестарались с битьем по голове… — задумчиво протянул демон. — Умом окончательно двинулся.

Въезд в городские ворота Альтис пропустил — снова отключился при слишком резком скачке химеры. Он был болен. Выживал на одном упрямстве и желании обязательно отомстить.

Очнулся не скоро — только на рассвете следующего дня. Слабость сковывала все тело, разум застлало туманом. Огляделся, выхватывая из тумана белый потолок и светлые стены. Попробовал шевельнуться, приподнял голову, обнаружил, что крепко привязан к койке ремнями.

— Уже очнулся? — В поле зрения появилась черноволосая женщина в светлой мантии, миловидная, но с жестким выражением на лице. — Сильный…