— Их имена.

— Не знаю! Нам не говорят! Ничего не говорят! Я только техник! Ван только техник! Я не знааааю…

— Да, похоже, ты рассказал все, что знал. А теперь…

— Не убивай меня, Сигрид! Пожалуйста, не убивай! Я буду молчать.

— Успокойся. Конечно, ты будешь молчать. Иначе Храм узнает, что ты вынюхивал его секреты. А потом все рассказал, стоило погрозить пальчиком. Ты будешь молчать, молиться Всеотцу, чтобы Храм ничего не заподозрил, и держать меня в курсе.

Над головой раздался звук, как будто что-то упало. Мужчина стонал, охал и жаловался. Женщина молчала.

— Добрейшая Сигрид, так нечестно. У меня все болит…

— Не все.

— Не знаю, кто платит ловкой Сигрид, но раз уж Ван поделился сведениями… Ван тоже хочет свой кусок пирога!

— Мне никто не платит.

— Не-е-е, Вана так просто не проведешь. — Едва чжан удостоверился, что убивать его не будут, как плаксивые нотки в голосе сменились на требовательные. — Зачем бы иначе хитрейшей Сигрид лезть в это дело? Оно дурно пахнет. Очень дурно. Ай, коварная Сигрид обманула бедного Вана! Говорила, что не интересуется тайнами конунгата. Ван хочет свою долю!

— Уходи, — с отвращением сказала Сигрид. — Или я передумаю.

— Знает ли Сигрид, что осведомителей полезно подкармливать? Ван помнил об этом, когда согласился на встречу. Он надеялся, что и мудрая Сигрид помнит…

— Убирайся!

— Ладно, ладно. Отпусти, я все понял. Уфф, спасибо. Я пойду?

— Иди.

Альдис дождалась, когда они оба ушли, для верности выждала еще минут десять и только тогда припустила в сторону лагеря. От подслушанного разговора кружилась голова. Разум протестовал, отказывался признать за истину то, что произошло на холме. Сигрид Кнутсдоттир шпионит против конунгата? Ха! Три раза «ха»! Этого не может быть, потому что этого не может быть. Никогда.

Память услужливо подсунула письмо, переданное с незнакомым гальтом. Что было в том послании?

Образ совершенного воина рассыпался на глазах. Кому вообще можно верить, если такие, как Сигрид, предают?

Она не заметила, как добралась до лагеря. Ноги сами находили дорогу, пока мысли снова и снова возвращались к услышанному. Может, все это просто большая ошибка? Может, есть другое объяснение?