– Не убивайте всех! – крикнул я, неуверенно шагнув в ту сторону, где четверо молчаливых мамлюков пытались схватить не сраженного станнером сьельсина. – Нужно поговорить с ними!

– Поговорить? – повторил Олорин, покрутив запястьем.

Голубоватые частицы его меча пропали, оставив после себя лишь слабый запах озона в ионизированном воздухе.

Не ответив ему, я шагнул в широкий круг, образованный теми мамлюками, что боролись с последним сьельсином, и крикнул:

– Iukatta!

В этом слове я был абсолютно уверен, и потому мой голос прозвучал властно. «Остановитесь!»

Ошеломленное звуками родного языка, существо замерло, словно и в самом деле было обездвижено разрядом станнера. Оно заморгало и повернулось в мою сторону. Затем удивительно человеческим жестом наклонило набок голову в шлеме.

– Зачем вы здесь? – по-прежнему на языке сьельсинов спросил я и повторил громче: – Tuka’ta detu ti-saem gi ne?

Ответа не было.

– Где остальные? Сколько вас?

Я остановился на расстоянии удара от ксенобита, уверенный в том, что солдаты в масках сумеют удержать его на месте, хотя, даже стоя на коленях, существо было выше любого из нас. Они завели ему руки за спину, готовые сломать плечевую кость, если оно будет сопротивляться.

Сьельсин по-прежнему не отвечал, и я продолжил:

– Мои друзья убьют тебя, понимаешь?

Ничего. Серый выгнутый лицевой щиток его шлема не передавал никаких эмоций или черт лица сьельсина.

– Ответь на мои вопросы, и я клянусь, что с тобой поступят справедливо.

– Справедливо! – Нечеловеческое существо издало резкий скрежещущий звук; я не сомневался, что оно смотрит прямо на меня. – Справедливо?

– Зачем вы здесь? – повторил я. – Зачем пришли сюда? В это место? – Я оглянулся, показывая на пещеру вокруг себя. – Detu ne?

«Зачем?»

Сьельсин прорычал сквозь шлем и рванулся вперед, но застонал, когда мамлюки вывернули его тонкие руки.

– Это не для вас!