Я сдвинул плечами.

– Я ученый, а наука сама по себе очень красивое и высокое занятие. Приучает, дисциплинирует мышление и привычки. Так что может быть… просто перенос тщательности педантичного ученого, это я педантичный, на все… остальное.

– Не-е-ет, – возразила она, – это в тебе проснулся питекантроп…

– А красота акции тогда при чем?

Она сказала победно:

– А перед самкой поиграть мышцами?

Я посмотрел по сторонам.

– А где тут самка?

– Ну ты и сволочь, – ответила она. – Куда прешь, надо дождаться подкрепления!

– Последний этаж, – напомнил я. – Бежать им некуда, сейчас или никогда. Пока с ними торгуются, самое время ударить.

Она покачала головой.

– Даже не знаю, что ты за человек. И человек ли вообще?

– Трансгуманист, – ответил я, – это такой недосингуляр… нет, лучше предсингуляр. Но пока еще гомо сапиенс, хотя на переходе на ступеньку повыше… Хочешь со мной?

Она промолчала, не до разговоров, я скользящим шагом продвигаюсь вдоль стены, система наблюдения показала как нас, идущих по коридору к центральным комнатам, так и троих охранников, что с автоматами на изготовку ждут нас за углом.

Расстояние между нами не больше пяти шагов, пулями изрешетят с головы до ног, Ингрид догадывается, что впереди нечто потруднее того, что было, прошептала:

– Подождем?

– Да, – ответил я. – Где твои гранаты?

Она молча вытащила одну из подсумка, я выдернул колечко, отсчитал пару секунд и бросил по косой дуге в стену так, чтобы, ударившись, отскочила и откатилась за миг до взрыва прямо под ноги орлам в засаде.

Глянул взрыв, Ингрид вырвалась впереди меня и, бешено стреляя, проскочила за угол, добивая изрешеченных осколками.

– Хорошо, – сказал я с одобрением. – А говоришь, презумпция невинности…