Обруч медленно опустился на голову брата Хэйла. Яркая вспышка пронзила сознание Призрака. Он скорчился и хотел кричать, но не мог издать ни звука.

— Прости, друг, боль сейчас отступит.

Голос кардинала дрожал, то затухая, то появляясь вновь.

— Я должен был так поступить. Встань! — вдруг резко приказал он.

Призрак покорно поднялся. Его глаза горели фиолетовым пламенем.

— Ты знаешь, кто ты?

— Я мертвень, — монотонно ответил Призрак.

— Ты мой верный слуга и мой друг. Не забывай этого никогда, иначе даже моя Сила не убережет тебя. Помни всегда, что ты человек, не позволяй себе усомниться в этом, иначе ты потеряешь связь с нашим Миром и Кашш примется за тебя всерьез. Я здорово разозлил его, но добраться до меня он пока не может. И если ты усомнишься или отступишь, затеряешься в лабиринте раздумий, он проникнет в тебя, и тогда силу, что я обуздал, направит против меня.

— Здесь холодно, мой господин, — совсем другим голосом сказал брат Хэйл.

Огонь в его глазах пропал.

— Я не чувствую ничего, кроме холода.

— Это временно, — обрадовался кардинал и сжал плечи Призрака. — Я обещаю: когда все закончится, я сниму с тебя эту дрянь, и ты вернешься.

— Кашш совсем рядом, — в голосе Призрака послышался страх, — он говорит, что вы лжете.

— Не бойся его. Ты не подвластен ему. И не слушай его. Он будет шептать тебе, будет пытаться склонить тебя и заставить усомниться во мне. И тогда быть беде. Он погубит тебя, а через тебя и меня. Будь мужественен, помни — ты не мертвень.

— Но я и не человек?

— Верно, — Грюон отвел глаза в сторону, — ты стоишь между Миров. Этот обруч я отнял у сильнейшего из тех мертвеней, что за дверью. Теперь он твой. Теперь ты их предводитель. Но ты все еще человек. Обещаю, я не оставлю тебя там. Я вытащу тебя, чего бы это мне ни стоило. Но сейчас другого пути не было.

— Я бы согласился, — кривая усмешка пересекла губы брата Хэйла, — даже если бы это была дорога в один конец. Что мне надлежит делать?

— Пойдем. Сегодня тебе надо выспаться и отдохнуть. Вот увидишь, уже завтра холод отступит.

Кардинал, не оборачиваясь, пошел по коридору. Позади него неровным шагом шел Призрак. А в голове пресвитера кузнечным молотом грохотали слова: «Даже если бы это была дорога в один конец». Он не стал говорить своему верному слуге, что назад вернуться уже невозможно, что он только что обрек его на вечное скитание по Нейтрали. Одним проклятым неприкаянным больше. И Грюон сотворил это своими руками.

Но кардинал также понимал, что сейчас, когда он полностью уверен в том, что произойдет совсем скоро, хороши любые средства. Ради этой цели он готов жертвовать. Жертвовать многими.