Теперь пришла очередь волос. Хорошенько намылив ему голову, Рамита глубоко вздохнула и вновь взяла бритву. Длинные, неровные, спутанные пряди облепляли его череп подобно сухой траве. Их нужно было убрать. Девушка работала терпеливо, осторожно и не торопясь, пока не убрала у него с головы все волоски, не оставив ни щетинки. Ополоснув голову мужа, Рамита натерла ее мускусным маслом.
Когда она закончила, перед ней сидел другой человек. Череп Мейроса уже успел загореть – маг начал терять волосы много лет назад, – однако, гладко выбритый, он открыл взгляду точеную форму головы своего владельца. Мейрос больше не выглядел запущенным стариком. Его вид стал царственным, а возраст – неопределенным. Череп же был бархатистым на ощупь.
Внезапно Рамита осознала, что он, наклонившись, гладит ее по голове. Поднеся руку к лицу девушки, маг убрал локон, выбившийся из ее прически. Посмотрев на него, Рамита замерла. Притянув ее к себе, Мейрос прижался своими губами к ее губам.
Его рот источал аромат горького табака, который, впрочем, нельзя было назвать таким уж неприятным. Он никогда еще ее не целовал. Усадив ее себе на колени, маг стал любоваться девичьим лицом. Его рука ласкала ее плечо. Затем взгляд Мейроса переместился на сальвар Рамиты.
– Это твое любимое платье? – спросил он мягко.
– Нет, – прошептала она.
– Хорошо, – пробормотал он.
Маг взмахнул руками, его глаза вспыхнули, и сальвар разошелся по швам. Рамита подавила желание броситься наутек. Иногда она забывала, что ее муж не был обычным человеком, – впрочем, быстро вспоминая об этом, когда он делал нечто подобное. Ей потребовалась вся ее смелость, чтобы остаться сидеть у него на коленях. Отбросив ткань прочь, он поцеловал ее левую грудь, прямо над сердцем, и Рамита задумалась, слышит ли маг его стук. Скользнув вниз по ее спине, его руки сорвали с нее остатки одежды. Словно во сне –