– Никому не говори, – иронично подмигнул ему Джамиль. – Это секрет.

У Казима отвисла челюсть.

– Но амтехцы проповедуют, что маги – это зло! Их силы идут от дьявола! Они – союзники Шайтана! Ты не можешь просто сказать нам «это один из наших»: рондийская магия – зло, маги – порождения Шайтана, а мы, амтехцы, не запятнаны. Это известно всем. – Он посмотрел на Гаруна. – Ты об этом знал?

Гарун медленно кивнул:

– Джамиль сказал мне несколько дней назад. Имей веру, Казим: если Ахм счел правильным наделить врага магией, почему ему не дать ее и тем, кто следует пути истинному?

Богослов протянул Казиму руку, однако тот отбросил ее.

– Не касайся меня! Ты мне не друг – и никогда им не был. Ты такой же, как Джамиль: тебе кто-то платит, и ты пытаешься заставить меня делать то, что ты хочешь. Ты никогда не был моим другом.

Встав, юноша зашагал прочь.

За спиной у него раздались шаги. Затем они остановились и до Казима донесся неразборчивый разговор. Он вновь и вновь бросал невольные взгляды на приближавшийся воздушный ялик. Рондиец женился на моей любимой. Я иду на север, чтобы найти ее. И внезапно люди начинают помогать мне. И что бы это значило? Просто безумие какое-то.

Но, похоже, это единственный способ добраться до Гебусалима. Да и отпустили ли бы они меня одного?

Юноша вернулся к Джамилю. Ялик был уже значительно ближе, готовясь сесть на их песчаную площадку.

– У кого я окажусь в долгу, принимая твою помощь? – потребовал ответа он.

– Ни у кого.

– Что, никакого долга чести? Никаких «я тебе обязан»?

Джамиль покачал головой. В предрассветном сумраке невозможно было прочитать выражение его лица.