Машины взрывались одна за другой. Дроны-брандеры или, как их еще звали в Сети, «робо-шахиды» – способ борьбы с техникой, известный даже боевикам из далеких от цивилизации мест. Но проще всего их применять именно в городе. И они почти наверняка использовали канализацию, чтобы подбираться незаметно.

Роботы не держали ровную линию фронта. На многих участках кибернетические бойцы защитников укрепрайона просочились сквозь ряды людей в тыл и сеяли хаос. На шахматном поле кварталов, окружавших Куаутемок, началась резня, а стрельба из автоматического оружия слилась в сплошной треск. Среди фигурок сражающихся, стреляющих в упор и сцепившихся, как боксеры в клинче, лежали трупы, обугленные и разорванные, залитые кровью, тут же кружились и наносили удары многоногие киборги. Так в войну после почти столетнего перерыва вернулась старая добрая рукопашная.

Их более медленные колесные и гусеничные собратья стреляли. Причем Рихтер пару раз видел, как они подбирали брошенное людьми оружие своими манипуляторами и вели огонь из «трофейного». Летающие тоже были тут и накидывались на солдат, как рои насекомых. Но их сбивали. И их наземных кузенов тоже выводили из строя. Перепрыгивая через выбоины в асфальте и бетоне, переступая через разбитых роботов и обходя, а где-то и перелезая завалы, шла в атаку легкая пехота – обычные безлошадные люди с автоматами. Вышибая или взрывая двери, они врывались в здания. И без всяких гипербол бой там, в даун-тауне, шел за каждый дом. У многих в руках были электромагнитные винтовки и лазерные ружья. Похоже, Ортега все-таки неплохо подготовился к бою.

Максим отвел взгляд и больше не смотрел вниз. Сосредоточился на цели. До нее оставалось уже недалеко.

Даже на солидном расстоянии гигантская пирамида доминировала над всем ландшафтом. Окружающие ее небоскребы казались рядом с ней игрушечными домиками.

Почва, на которой стоит почти весь Мехико, образована илистыми наносами, представляя собой дно высохшего озера; к тому же это место часто трясло. Поэтому все небоскребы тут построены по специальным технологиям. И на том же Аравийском полуострове их больше, чем во всей Латинской Америке. Правда, там половина из них заброшены, и живут теперь в них только ящерицы, змеи, скорпионы и другая пустынная живность. Шатры бедуинов в тени этих гигантов смотрятся так, будто кого-то из них перенесла в чужую эпоху неведомая сила джиннов. Рихтер был там во время службы в Корпусе и видел своими глазами, что происходит, когда уходит человек. А один раз их забрасывали для тренировок в Зону Отчуждения бывшей Чернобыльской АЭС. Он видел Припять и еще несколько мертвых городов в других частях света. Он очень не хотел увидеть это снова где угодно на Земле, и не дай бог, в более крупных масштабах. Ему вспомнился сон Софии. Не дай бог.