Достаточно дуновения, ветерка, обычного слова, и хрупкая фигурка пойдет мелкими трещинами, которые будут все углубляться, расходиться шире, подставляя бесстыдному взгляду возможность проникнуть в ее потаенные глубины.

Ферцу это показалось настолько неприятным и отвратительным, что он еще крепче стиснул рукоять пистолета, готовый разрядить его в первого, кто рискнет произнести слово.

Или ему вовсе не нужно дожидаться глупой и слепой случайности? Зачем ждать?! Разве он когда-нибудь обнажал оружие для того, чтобы пугать или заставлять? Нет! Никогда! Только убивать, только убивать. Но кого он должен убить? Вандерера? Сердолика? Или саму женщину? Выбрать нужно сейчас, немедленно. Из спутанного узла человеческих отношений нет иного выхода, нежели смерть.

– Вы смеетесь надо мной… – пугающе спокойным голосом сказала бывшая жена Сердолика. – Вы просто надо мной смеетесь.

– Дорогая, ты что говоришь?! – вскрикнул Корнеол, и Ферц чуть не нажал курок. Еще немного, уговорил он себя, подожди еще немного.

– Это заговор, – объявила женщина. – Заговор против меня. Или процесс… черный, безумный…

– Что с ней? – Корнеол сделал попытку двинуться, но Ферц покачал головой.

– Теперь я вспомнила, господи, как я могла это забыть? Как я могла ТАКОЕ забыть?! Ведь это все уже было! Вы его всегда убиваете… вы его убиваете, а я кричу… вы его убиваете, я кричу… вы его убиваете…

– Опять эти ваши истерики! – брезгливо сказал Вандерер.

– Дорогая, успокойся! Никто никого не собирается убивать! – Корнеол прикусил ноготь на указательном пальце, буравя держащего их на мушке Ферца.

– Кошмарный сон… без конца, без начала… это ад… вы понимаете? – Она опустилась на пол и принялась слепо ощупывать пространство вокруг себя, словно стараясь что-то разыскать. – Мы все в чьем-то аду! Нет… только я… с самого начала… злые щели… Господи, что же я такого сделала?! За что?!

– Она в нестабильном ментальном состоянии. Я это ощущаю, – пророкотал Конги.

– Что ты можешь ощущать, железо? – презрительно бросил через плечо Ферц, не отрывая взгляда от Корнеола. Ему очень не нравилось состояние противника. Сердолик вплотную приблизился к тому рубежу, за которым начинают делать необдуманные глупости, щедро сдобренные кровью.

– Эксперимент зашел чересчур далеко, – продолжал Конги. – Я уже почти не справляюсь с ментальными шумами. Возрастает рассогласование мод.

Со все возрастающим беспокойством Ферц прошипел:

– Ты чего бормочешь, железо?! Толком скажи, солдат!

– Это все эксперимент, Ферц, – с неожиданной широкой улыбкой объяснил Сердолик. – Представление. Твое больное представление. На самом деле нет никакой Башни, Флакша, Вандерера, бывшей жены. Понимаешь? Нет! Это все иллюзия. Нам пришлось пойти на столь жестокое действо, чтобы попытаться вытащить тебя.