Оливия едва заметно улыбается:

– Неужели?

Она взмахивает рукой, давая ему понять, что пора уже зайти в комнату, потом касается пальцем виска. Свет в комнате гаснет, дальняя стена исчезает, сменяясь непроглядной, черной пустотой, усеянной светящимися точками. Кэмерон смотрит на звездную систему, и она ему знакома. Месяц назад он уже видел эту картину в этой самой комнате. Однако с прошлого раза что-то в ней изменилось.

В прошлый раз, когда он здесь был, в центре системы горела единственная яркая звезда.

Теперь звезды нет.

По телу Кэмерона пробегают мурашки.

Бионические пальцы Оливии снова щелкают, и изображение меняется.

У Кэмерона сердце уходит в пятки.

– О, черт.

Оливия не обращает внимания на его слова.

– Как ты знаешь, для нас было проблематично мониторить все закоулки транспортной системы, которой воспользовались Изобретатель и Ксэл, когда совершали свои путешествия к Земле. Даже сейчас мы до конца не понимаем, как именно она работает. Но Ксэл и ее корабль владели определенными галактическими координатами, обозначавшими некие точки в системе – что-то вроде перекрестков и съездов с основной магистрали. Самое первое изображение было получено из самой дальней такой точки.

Кэмерон, не отрываясь, смотрит на экран.

– И это?..

Оливия подходит к нему, не сводя взгляда с экрана: на нем появляется изображение, которое они посчитали большой звездой, тихо светящейся в глубине космоса. Но это не звезда и даже не один объект. Это десятки световых точек, и все они двигаются, несутся сквозь черноту космоса, подобно метеорам.

Это не метеоры.

Даже с такого огромного расстояния в этих изогнутых силуэтах невозможно не узнать корабли Министерства. Они приближаются, а с ними на Землю идет война.

Оливия мрачно смотрит на Кэмерона.

– Надеюсь, ты готов, Акерсон, – говорит она. – Они уже почти здесь.

Послесловие

Послесловие