Где Орсо? Во имя Судеб, где Орсо?

Возле нее! Он был возле нее, глядя расширенными глазами, с залитым кровью лицом. Он вытащил свою шпагу. Король никогда не должен прикасаться к своей шпаге, а тем более вытаскивать ее! Она попыталась встать между ним и убийцами, но он отвел ее рукой в сторону, пихнул назад. Он был гораздо сильнее, чем она ожидала. Неужели в глубине души она по-прежнему считала его сопливым малышом, беспомощным младенцем на своих руках?

Еле слышно, сквозь шум в ушах, она расслышала его слова:

– Встаньте позади меня, мама.

* * *

Софи блуждала среди дымного сумрака, вцепившись в свой меч так крепко, что у нее заболела рука. Она едва могла дышать, даже несмотря на тряпку, повязанную на лице. Наконец она неуверенно остановилась.

Тела, повсюду тела. Тела и части тел. Их открывалось все больше и больше по мере того, как ветерок относил дым. Брошенные вещи. Трость. Шляпа. Раздавленная корзина для пикников, из которой высыпалась разбитая посуда. Перчатка.

Нет. Это была рука.

По воздуху летели распечатанные ими памфлеты. Объяснения, утверждения, оправдания. Один из них упал возле ботинка Софи и сразу же начал намокать кровью с одного угла, пока весь не стал красным. Она год работала гувернанткой, прежде чем вышла замуж, поэтому очень придирчиво отнеслась к редактированию этого памфлета. Ей хотелось убедить людей. Показать им правду.

Кто-то пихнул ее, едва не уронив, – один из других сжигателей, которому не терпелось начать убивать. Разве не для этого они сюда пришли? Разве не этого она так долго желала? Убить их всех. Разорвать их на куски голыми руками. Зубами перегрызть им глотки. Теперь она не понимала, кто это – «они»? Кому был врагом этот маленький мальчик с трепещущим на ветру листком, прилипшим к лицу, и выпущенными кишками? Ее подташнивало.

Бреван был из тех людей, которые нравятся каждому с первой встречи. День, когда они поженились, был счастливейшим днем в ее жизни. Внезапно она стала особенной, после того как была ничем с самого дня рождения. Когда его повесили, оставив воронам клевать его тело над Вальбекской дорогой, для нее словно бы закатилось солнце. Ее окружил такой мрак, что она не могла шевельнуть пальцем. Судья дала ей цель в жизни. Разожгла огонь в потухших углях. Но теперь беспомощность снова нахлынула на нее.

– Пошли! – крикнул Гус, дернув ее за руку.

Его рывок почти сбил ее с ног. Она осталась стоять на коленях в грязи, а он понесся дальше. Дальше, вместе с остальными, как и он, охваченными жаждой крови, которая никогда не могла быть утолена.