— У этой вампирихи внизу все еще хуже, чем у меня, уж поверь, я знаю. Так что иди, если хочешь снова остаться без удовольствия.

Я рассмеялся, уткнувшись носом в копну волос.

— Скажи честно, я тебе отвратительна? — тихо спросила гульша.

— Да, отвратительна, — кивнул я. — Но для меня все такое. Даже я сам. Весь этот мир по-своему, где-то в глубине отвратителен.

— Ты это так утешаешь?

— Может, и утешаю.

— Так все-таки, — гульша заглянула мне в глаза. — Что ты чувствуешь, глядя на меня?

— Мертвые во мне вызывают только страх.

— Какой ты жестокий… — вздохнула девушка. — Сначала хотела сказать, что для демона бояться мертвецов — стыдно. Но поняла, что ты этими словами убиваешь в нас последние капли жизни. То последнее, что заставляет нас цепляться за последний удар сердца.

Я усмехнулся.

Кто сказал, что страх — это слабость? Без него я не держал бы меч.

Гульша хотела сказать что-то еще, но я не позволил.

— Иди, — попросил я. — Я не стану тебя есть.

Мертвая посмотрела на меня, пожала плечами, поднялась и ушла куда-то вглубь теней. Я выдохнул.

Нужно найти ту зеленоглазую.

***

— О, демон. Пришел все же? Мило, мило, — зеленоглазая лежала на подушках в окружении гулей. — Почему не съел мою милашку? Она сильно расстроилась из-за этого.

— Может, как демон я не очень, но инквизиторская школа все еще сидит в голове. Не буду я есть ни твоих гулей, ни чьих-либо еще. Да и никто в здравом уме, в общем-то, не станет.

Ее ноги раздвинулись.

— Хочешь съесть меня?