— Кушать приготовила. Заходи, обед уже…

— Я у Марьи пообедаю.

— Что?.. Не шути. Идем.

— У меня от твоей еды расстройство желудка. Ты не умеешь готовить.

Не успела Рена что-то сказать, как ее брат развернулся и пошел обратно. Рыжеволосая стояла, с недоумением глядя вслед.

— Не умею готовить?.. — прошептала девушка, растерянно осматривая колышущуюся перед крыльцом траву.

Рена стала замечать, что отношения с братом уже не такие, как когда-то. Они перестали вместе играть, общаться и дурачиться. Девушка перестала получать помощь по хозяйству, а парень — перестал приглашать ее в свои компании. А со временем в ее сторону начинали сыпаться грубости. Это ладно, в деревне все мужчины с характером, Рена терпела. Но чтобы он не пришел поесть, оставшись не просто у какой-то девушки, а у славки?

Пройдя в дом, Рена остановилась, посмотрев на ржаной хлеб, мед, ягоды, молоко и кашу с кусочками мяса, которые она подготовила к обеду. Худыми пальцами оторвала кусочек корки. Отправила в рот, медленно прожевала, проглотила. Тут же попробовала и мякиш. Взяла ложку, выудила мясо и съела его, напряженно вслушиваясь в ощущения.

— Чтоб все так жили, — пробормотала Рена, упираясь в стол и опуская голову. — Этому приготовь, выставь, а он еще и нос воротит, да к славянке носится…

Девушка не придумала ничего лучше, чем пойти к Марье и напробовать, что она приготовила для брата. Может, тот и прав, Рена не умеет готовить? Хотя, как будто кашу с мясом сложно сделать. Знай себе, соли да приглядывай, чтоб не пригорело ничего…

Двор славки был завален разным мусором. Старые косы, топоры, осколки щепок, сорняки растут где попало, животины гуляют среди этого всего… Курицы недовольно крыльями хлопают, когда петух пытается подойти.

«А может, она приворот навела?» — подумала Рена, глядя на весь этот бардак. — «Ведь кто из парней в здравом уме пойдет во двор такой хозяйки? Или… пойдет?»

Девушка встала на крыльце и занесла руку, чтоб постучаться, но что-то заставило ее замереть. Простояв пару секунд, она опустила руку и открыла дверь. У порога лежал мусор. Рене все больше не нравилось происходящее. Все слишком неопрятно и грязно.

В зале сидели двое. Один — на полу, другая — на лавке. Остановившись, девушка некоторое время смотрела на возню под юбкой Марьи. А потом громко стукнула кулаком об косяк.

— Смотрю, хорошая хозяйка, — дрожащим голосом оценила Рена. Славка вскрикнула, дернувшись; брат, будто змея, выскользнул из-под ткани и поднял глаза на сестру. — Готовить такой обед, небось, тяжело. Но хоть вкусно вышло, а? Крой на стол, славянка, я пришла посмотреть, что ты умеешь.