Парень остановился, тяжело дыша и чувствуя, как струи сочатся по щекам, сползая с висков. Его пальцы вцепились в ворот рубахи, промокший от пота. Он нагнулся и зарычал, пытаясь хоть куда-то деть злость.

— Ненавижу! — скрипел зубами юноша. — Гори в аду, тварь!

***

— Брат! Братишка!

Рыжие волосы, неизменно короткие; голубые глаза, милое личико с тонкими аристократическими чертами. Да, именно такой была дочь кузнеца — пьяницы, ублюдка, чья борода провоняла элем, а пальцы — деньгами. Рена была еще юной, а уже напоминала ангела.

Первое слово, которое она произнесла в младенчестве, было словом «брат». Конечно, выговорить его в разы сложнее, чем примитивное «мама», «папа», «ляля», но Рена произносила его с упорством, глядя на большой и страшный мир из своей скромной детской колыбельки. На это была причина. Единственным человеком, который заботился о юном создании, был именно брат. Мать спьяну утонула в канаве, после чего мужики по всему селу в очередной раз напомнили своим женам: «Не бабское это дело — водку пить». А отец как всегда был в кузне, гоняя подмастерьев и пересчитывая деньги. Единственный молот и наковальня на все поселение, отчего не получать легкое золотишко? Тому ограду выправить, этому замок, третьему подкову для лошади, четвертому инструмент…

Металл был дешев, его было много. А умельцев — единицы. Большую часть забрали для королевских кузней. Война приближалась, хоть и не настолько, чтобы дорожали даже ресурсы. Страна жила припеваючи уже давно, и пусть страшная тень нависла над всеми, люди жили размеренно и были удовлетворены как налогами, так и достатком.

— Бра-а-ат!!! — Рена изо всех сил закричала, пытаясь дозваться.

Откашлявшись, она стала ждать, нетерпеливо поглаживая пальцами горло. Вскоре появился и он. Его внешность была совершенно непримечательной, настолько обыденной и незначительной, что вряд ли кто ее сможет вспомнить.

Юноша прибежал из соседнего двора, где он общался с Марьей. Простецкое имя глупой славянушки, чьи родители еще давно приехали в это село, сбегая от каких-то проблем. Соседи Марью называли не иначе, как «славкой». Может быть, насыщенная синева глаз и пшеничные волосы могли бы вызвать восхищение, умей хозяйка ухаживать за этим должным образом. Но а так, вечно грязная, скромная, тихая, говорящая с противным акцентом… Мало у нее было подруг. Хотя Рена давно уже заметила, что брат навещает Марью со странной регулярностью, с тех пор, как корова ее семьи телилась в последний раз и его позвали помочь принять роды.

— Чего тебе? — грубовато спросил парень. Рена нахмурилась, прочистила слегка охрипшее горло.