— Смотрю, для женственности тебе не обязательно скидывать латы с поясницы, — ехидно заметила Гукь, будто бы для разминки покачивая бедрами. — Задница-то плоская, ха!

— Жопа — это сидушка. А вот грудь — искусство. Так что молчала бы ты, плоскодонка, — парировала Рена, с торжеством тыкая пальцами в соски. — Эти большие ребятки на моей стороне, завидуй молча и тискайся со своими жополюбами подальше от лагеря Больших Сисек.

— Девочки, девочки, не ругайтесь, — с улыбкой умиления сказал кто-то. — Вы обе у меня милашки.

— Не у тебя! — почти хором ответили девушки, и вояки взорвались хохотом.

Когда волна веселья поутихла, солдаты устроились на поздний ужин. Хозяин кабака ушел по-тихому, выставив все, что есть, и выкатив последние несколько бочек вина из подвала. Армия короля по праву считалась саранчой. Стащив столы и стулья со всех концов комнаты, братия устроила некое подобие общего стола.

— Ну, будем, друзья! — выкрикнула Рена, опрокидывая в себя кружку вина.

— Будем! — нестройным хором ответили остальные, повторяя за пышногрудой красавицей, так и не накинувшей на себя хоть что-то.

Когда первый круг выпивки был пройден, солдаты принялись за мясо.

— Рена, так скажи нам, что тебя в армию занесло? Тем более, с твоими-то размерами сподручнее платья носить.

— Я здесь, чтобы такие парни, как вы, не скучали, — подмигнула рыжеволосая и вгрызлась в куриную ножку.

Солдаты одобрительно рассмеялись, а Гукь мрачно потупилась в тарелку. Ее никогда о таком не спрашивали, да и внимания проявляли немного. Если и интересовались ею, то только как кое-какой заменой Рене, которая, в свою очередь, не дала еще ни одному солдату. Это бесило Гукь, тем более что дружеские отношения с главной красавицей отряда не задались с первых секунд встречи — та почему-то не переносит синеглазых.

— Чего заскучала, малыш? — спросил солдат, ткнув Гукь в плечо.

— Да так… устала.

— Это точно, тяжко было. Хорошо хоть Рена была, положила с десяток этих уродов.

— Что вы… — славянка хотела взорваться, но сдержалась. Только стыдливо коснулась плеча. — Ничего…

— Ты странная сегодня. Доедай и иди, поспи. Попрошу, чтоб тебя сегодня с вахтой не трогали.

— Ага, спасибо.

Гукь поднялась и поспешила выйти из кабака, спрятаться в темноте, где не будет ни Рены, ни солдат, обожающих ее сиськи, никого…

— Эй, а вы помните, как Рена вырезала тех двух огров? Вот это было жестоко, никогда не видел столько кровищи!

— Да ладно вам, — усмехнулась рыжая. — Как будто сами двуручники в руках не держали. Должны вроде знать, что они и не на такое способны.