— Тогда я убью их. Сколько бы у них ни было армий, я найду и уничтожу каждого, кто принимал в этом участие.
Пока в моем сердце бьется жажда жизни, в его сердце зарождается кровожадное безумие. Акула сходит с ума.
— Сон, — закончила Тласолтеотль.
И я очнулся. Какое-то мгновение передо мной ничего не было. Во всяком случае, я ничего не видел, не осознавал. Но спустя… еще одно мгновение? Или секунду?.. Передо мной появилась она. Не та Тласолтеотль, что встретила меня в деревне. Напротив сидела она настоящая, я это чувствовал. Смуглая кожа, белые линии ритуальной раскраски, скользящие по лицу и телу, завернутому в шкурки зверей, сшитые между собой. Молочно-мертвые глаза с четкими контурами зрачков. Черные зубы, блестящие, словно редкие жемчужины. Толстые губы. Я скользнул взглядом ниже — по маленькой груди, жилистым рукам, худым бедрам, сильным ногам… Передо мной была женщина из другого мира. В ее расправленных плечах читалась сила, во взгляде — властность, а в улыбке — дикость. Внутри все перевернулось неожиданно для меня.
— Ну что, инквизитор? — начала она, и звук ее голоса напоминал урчание хищной кошки, готовящейся к броску. — Неужели изменения моего образа столь разительны, что заставили тебя в кои-то веки заткнуться и засмотреться?
— Я…
— Теперь мой вид привлекает тебя больше? — Тласолтеотль улыбалась, а я терялся. — Может, если я начну себя ласкать как тогда, ты не сможешь так легко уйти?
Ее руки скользнули по животу вниз, и я отвернулся. Но не от отвращения.
— Да, ты боишься этого. Твое сознание до сих пор яро отрицает подобные вещи. Единственная причина, почему ты смог трахнуть того гуля — твое принятие доминантной позиции, ведь все остальное ты отрицаешь. Но даже так… ты не смог получить удовольствие. Твои страхи находятся в той маленькой комнате, которая мешает получить желаемое несмотря ни на что.
— О чем ты? — я раздраженно оборвал ее поток слов. — Я не получил удовольствия, потому что это живой труп.
— Ты можешь себя убеждать. Но… Лучше просто взгляни. Так, как уже смотрел когда-то. Лучший способ избавиться от страха — позволить себе пережить его вновь и понять его.
— Я… — когда я повернул голову к Тласолтеотль, ее уже не было. Зато был кое-кто другой.
Она.
***
— Целуй. Давай, — холодно приказывает Мария. — Делай что говорю, иначе выпорю. Ты же не хочешь порки, вампиреныш?
Ее потные, грязные ноги перед моим лицом. Я не знаю, что делать. У меня… нет выбора.
— Молодец. А теперь — облизывай. Сначала пальцы, потом все то, что между ними. Приступай.
Острый вкус соли на языке. Я морщусь, хочется блевать, но мне нельзя.