— Алиса…
Я была загнана в угол. Металась по подворотням, измазывая стены и землю кровью, пыталась скрыться. Но этот тип был настойчивым.
— Ха-ха, — горло дерет сухостью. — Что же ты так за мной гоняешься, как будто я твои уши и нос в одном флаконе?
Не то чтобы дерзость могла меня спасти, но давняя привычка сработала на отменно.
— Плачущий прав, ты ужасно предсказуема. Не беги от меня, дитя, мне нужно подарить тебе…
— А подарки для себя ты под маминой кроватью забыл, да?
Сгорбленная фигура, обмотанная цепями, появилась передо мной так внезапно, что мне стоило большого труда сдержать себя от побега. Звенья побрякивали в такт ходьбе, а лицо, лишенное носа и ушей, с тонкими, растянутыми в улыбке губами, приближалось все ближе.
— Плачущий лишил тебя рук, но ты важна. Я хочу подарить тебе…
— Вы это Джордана так называете? Плачущим? Ха! Подходящее имя для этого сопляка…
По моей коже стекает пот. От побега. От боли. От страха. В груди бьется обычное сердце, которое до сих пор не восстановилось после того случая с отравленной выпивкой.
— Ты меня перебиваешь и язвишь, девочка, — урод остановился в пяти сантиметрах от меня, пристально глядя в меня своими круглыми глазами. — Не будь так строга к тем.
Некоторое время между нами висела тишина. «Может, ты закончишь фразу?» — поинтересовалась я, но парень в цепях лишь покачнулся в такт сквозняку.
— Я подарю тебе новые инструменты вместо старых, — прошептал он, и я почувствовала, что из его рта пахнет почему-то молоком.
— Подари лучше себе соску… — прошептала я, растворяясь в туман.
Кирпичная стена позади меня была расчудесно кстати вся в трещинах. Пройдя по которым…
Черт, они поверхностные? Как такое возможно?
— С возвращением, Алиса, — поприветствовал меня парень в цепях, так и не сдвинувшийся с места за все это время.
— Вернется твоя мать из могилы, — буркнула я, с отвращением пытаясь попятиться от его огромных круглых глаз.
Только тогда заметила, что они лишены век.
— Мы остановились на том, что я хочу дать тебе новое взамен старого, того, что отобрал Спящий.