Призраки любят зиму.

Прежде чем запереть Яна до следующей ночи, я забрал его пистолеты. На моем левом боку висел инквизиторский меч, на правом — тот, что принадлежит южанину. А на плече привычно покоится Тласолтеотль, замерзшая и уставшая. Но все же, несмотря на оружие, я растерялся.

Шаги в огромных сугробах заглушались завыванием бурана. Призраки окружали меня, но при этом скрывались среди белых хлопьев. Как скоро они оросятся моей кровью?

— Мы ждем тебя… — шептали голоса, приглушенные ветром. — Иди к нам.

Тласолтеотль со свистом рассекла воздух. Очертания силуэта смешались со снегом.

— Будь нашим!

Я отступал от кареты, потому что знал: она не поможет.

Для коней, для Яна, для хранительниц все происходило в безмолвии. Потому что призраки пришли за мной, шептали мне и ждали лишь меня. И хоть я был уверен, что им никто больше не нужен — я догадывался, что ледяные когти разорвут плоть любого, кто будет рядом.

— Вот же… Я говорил: мне еще рано уходить, — хрипло сказал я, отделяя себя от призраков мечом.

— Твоя сталь бесполезна.

— Вам не стоит испытывать меня. Уйдите сейчас и сможете вернуться потом.

— Гонишь… потому что боишься!

Стиснув зубы, я отмахнулся от очередной нападки. Мне было сложно различать лица, прячущиеся в пурге. Зато я точно знал, что пальцы обросли льдом, а глаза — впали в обостренные глазницы.

Лицо Самюэля выскользнуло из снега под моими сапогами. Когти рванули по бедру. Брызги крови попали на белоснежную паранджу, укрывшую землю.

— Сука! — выругался я, взрывая ударом меча снег вокруг.

Давно забытое выражение глаз. Оно замерло перед моим лицом, и я затих. Пастор Альтор. Это имя с трудом всплыло из глубин памяти.

— Я поверил тебе. Ты предал.

Его пальцы коснулись моей щеки. Меч прошил тело призрака. Лед с треском сломался, но буран поспешил запорошить рану.

— Ты можешь резать наши тела. Отрезать руки. Но ты не спасешься, — говорил Альтор, не отрывая от меня взгляда.

Я понимал, насколько бесполезно все, что делаю. Призраков было много — их глаза смотрели из глубин снегов. Я понимал, что не могу использовать святую силу. И я понимал, что не могу оградиться потоком демонической черни. Как никогда я нуждался хоть в чем-то — инструменте, артефакте, силе…