– Я не могу!
Боль в голове разозлила Кеорта. «Кто такой Артон, чтобы требовать от меня невыполнимого? Кто вообще вправе от меня такое требовать?»
– Вспоминай! Или я тебя заставлю вспомнить!
– Отстань от меня, – угрожающе протянул Кеорт.
– Ну как хочешь, – проскрежетал Артон и схватил Кеорта за броневой воротник. Кеорт скосил глаза на его плечо, на нашивку, на распластанного витрувианского человека.
Маленькая комната.
Ремни на запястьях.
Виски обжигает холодом. Всё тонет во вспышке бело-синей боли.
– Убери от меня свою сраную руку, – сказал Кеорт.
Артон только крепче сжал его ворот, и Кеорт сделал короткое движение, лёгкое и привычное, как много раз до этого; рука Артона слетела с воротника, отчётливо щёлкнули сорвавшиеся пальцы.
Артон быстро отступил на шаг. Отсвечивающие металлом глаза стремительно превращались в глаза убийцы.
– Стой! Мори!
Эйди кричала изо всех сил. Кеорт обернулся на её крик.
Морин шла через перекопанный участок дороги.
Она ступала уверенно, как будто шла к своей цели. Бледные кулаки сжаты, словно она окончательно приняла некое решение. На миг Кеорту показалось, что Морин неизбежно, неминуемо дойдёт до места, где начинался спасительный асфальт.
До конца участка остался метр, когда она остановилась, вздрогнув так, будто её пронзило током.
Кеорт перестал дышать. Сейчас она отнимет ногу от земли, из перекопанной почвы выскочит маленький круглый заряд, ждавший там десяток лет, и её разорвёт на куски. Она застыла, напрягшись, как если бы играла в «замри-отомри» на свою жизнь.
– Не шевелись! – Кеорт разжал сведённые челюсти. – Не понимай ногу!