Самую большую драгоценность. И скажите, молю, что мы с ней будем делать?

Слева от него, на гораздо более высокой башне, дракон уставился щелями глаз на старый лагерь, укрытый покровом Ночи. Никакой дождь не мог ослепить Силану, помешать ей караулить. Она наблюдала. И ждала.

И ожидание почти подошло к концу.

Так торопитесь на празднество. Сбегайтесь, голодные, к мясу ликования.

Городская стена никогда не была настоящей преградой. Местами разрушена, местами недостроена. Она не выдержала бы хоть сколько-нибудь длительной осады. И даже при всем плачевном состоянии стены брешь, проделанная Гончими Тени, была слишком заметна. Ворота снесены целиком; пламенем объяты развалины блокгауза и с дюжину ближайших строений. Среди них копошились силуэты: отыскивали выживших, боролись с огнем.

А дальше целые районы города – где к небу вздымались громадные клубы дыма, подсвеченные всполохами горящего газа, – внезапно поникли, словно у Даруджистана перехватило дыхание. Самар Дэв покачнулась и упала на колени. От сковывающего голову обруча, казалось, вот-вот лопнет череп. Она вскрикнула, когда Карса присел рядом с ней на корточки.

Впереди Путник повернул в сторону от разрушенных ворот, подыскивая другой проход на восток, через который перепуганные беженцы выплескивались в пригород лачуг, где новые пожары вспыхивали над разбитыми хижинами. Как Путник собирался пробиться сквозь плотную толпу…

– Ведьма, нужно собраться.

– Что?

– Построй стену – в мозгу. Со всех сторон. Крепкую, чтобы она противостояла тому, кто появился.

Самар Дэв отстранилась.

– Кто? Кто появился? О, духи, я не выдержу…

Он ударил ее, так сильно, что повалил на землю. Пораженная, она выпучила глаза.

– Самар Дэв, я не знаю, кто или что, – но это не Гончие. И даже не Престол Тени. Здесь кто-то, и этот кто-то пылает. Я… я представить не могу такое существо…

– Бог.

Он пожал плечами.

– Построй стену.