Они почти не видели других кораблей, когда мчались впереди капризных порывов Северного Шторма. Иногда на горизонте появлялись крылья, но это не были настоящие костяные корабли, а, по большей части, коричневые плебейские торговцы, бездарно построенные из костей кейшана, которые уже больше никто не хотел использовать. Они бороздили море, доставляя товары в самые разные места, и не представляли никакой опасности для «Дитя приливов», его флотилии и аракисиана.

Подъем, еда, работа, вахта, еда, вахта, еда, работа, еда, сон, подъем, работа… и кейшан по правому борту.

Временами они видели флюк-лодки, иногда целый флот, не меньше пятидесяти суденышек, которые охотились на рыбу-луну, так говорили умудренные жизнью люди, поскольку наступило время, когда огромные и нежные создания поднимались на поверхность. Тем не менее Миас приказывала за ними наблюдать, но, если кто-то замечал «Дитя приливов» и его сопровождение, три военных корабля без знакомых им флагов, они быстро уплывали прочь. Так что «Дитя приливов» и его эскорт в одиночестве продолжали свой путь вдоль Хребта Скирит.

Хасрин, когда-то бывшая хранителем палубы, казалось, сильно изменилась из-за доверия, которое Джорон оказал ей на Арканнисе. Она постепенно покидала ядовитое окружение Квелл и все больше времени проводила в компании Серьезного Муффаза и Гавита, когда те стояли у миделя.

Если они приближались к поселениям, Миас давала возможность «Жестокой воде» или «Оскаленному зубу» с флагами Суровых островов обогнать «Дитя приливов», как будто они рыскали в поисках детей, которых собирались забрать на свои острова за Хребтом. Здесь, за пределами центральной линии ничто так же надежно не удерживало мужчин и женщин, заставляя их оставаться за защитными сооружениями, как проходивший мимо военный корабль Суровых островов.

Так что, хотя им приходилось выполнять тяжелую работу, они страдали от сырости, холода, который становился все пронзительнее, и самых разных неудобств, их путь был довольно мирным. Жизнь превратилась в рутину. Холод, тренировки с дуголуками, обычными луками и ручным оружием, аракисиан, плывший рядом, огромный, не знающий усталости и вызывающий благоговение, даже он стал частью их мира и чем-то, на что они уже почти не обращали внимания.

Подъем, еда, работа, вахта, еда, вахта, еда, работа, еда, сон, подъем, работа… и кейшан по правому борту.

Однажды «Жестокая вода» покинул их маленький конвой. Джорон привык считать три корабля триумвиратом, и, когда посмотрел на море и увидел паруса только одного, черные на фоне серого беспокойного моря, ему стало не по себе. Миас молчала про исчезнувший корабль, и Джорон решил, что это часть какого-то плана, которым она не посчитала нужным с ним поделиться, хотя, с другой стороны, могла молчать, потому что не ожидала такого поворота событий – и он испытывал беспокойство. Джорон знал, что команда тоже заметила и обсуждала пропажу «Жестокой воды», но не мог поделиться с ними своими сомнениями.