– Ну, Миас сказала, что на нашем корабле другие правила, и если бы ты не пришел к нам на помощь у башни, мы бы все погибли. Ты не должен был этого делать. Ты мог сбежать.

– И куда бы я отправился, Джорон Твайнер? Куда?

– Я не…

– Джорон Твайнер спас ветрогона.

– Я тебя спас?

– Во время ветрохвори. Давал кровь и время. Спас ветрогона. – Неожиданно он встал, хотя и не до конца, и, наполовину выпрямившись, раскачиваясь из стороны в сторону, шаркая, двинулся вперед. – Знаю, почему ты плачешь, – сказал он. – Все слышал. Ветрогон тоже много потерял.

Джорон испытал настоящее потрясение. Он поделился с ветрогоном своими тайными мыслями, думая, что тот мертв, или, по крайней мере, спит, но он все слышал. Впрочем, потрясение тут же сменилось любопытством.

– Что ты потерял?

– Родичей гнезда. Отца гнезда. Мать гнезда. Все ушли.

– Мне очень жаль, – сказал Джорон.

Ветрогон щелкнул в воздухе клювом, почти, но не совсем в его направлении.

– Почему?

– Ну, я…

– Ветрогон умирает, так? Ветрогон для этого существует. Он дает кораблям скорость, чтобы люди могли убивать. Люди умирают, когда ветрогон так делает. Все есть смерть, смерть, смерть.

Он снова щелкнул клювом и вернулся в свое гнездо.

– Но жители Суровых островов…

– Тоже убивают ветрогонов. Тоже делают их слепыми.

– Но ведь ты не слепой, – сказал Джорон, радуясь возможности сменить тему и избавиться от неприятного ощущения, появившегося после слов ветрогона о мире, в котором он жил и частью которого являлся.

– Нет, не слепой, – сказал говорящий-с-ветром и немного приподнял маску, чтобы Джорон посмотрел на его великолепные блестящие глаза. – Первый ветрогон видел морскую сестру так много лет назад, что люди даже не могут представить. – Он принялся поправлять рваные тряпки в гнезде, и Джорон подумал, что, очевидно, это занятие его успокаивало. – Первый, – тихо проговорил он.

– Как? – спросил Джорон.