– Я боялся. Думал, Каррад никогда не простит меня за то, что я не помешал его сыну напиться до бесчувствия в день дуэли, поэтому сказал, что в то утро меня с ним не было, а когда появилась история, что Риона накачали наркотиками, решил, что меня пронесло.

– Зачем ты мне это рассказываешь, Динил? Почему сейчас?

Динил сделал глубокий вдох, выдохнул, пожал плечами и посмотрел на перекрытия.

– Я один на корабле, хранитель палубы. Мне никто не доверяет. Ты стал для меня чем-то вроде друга, однако даже такой дружбы я не заслуживаю.

Неожиданно у Джорона появилась новая мысль.

– Тебя поэтому Каррад отправил сюда, ты стал одним из приговоренных?

– Конечно. Он глава шпионов Тиртендарн и с самого начала знал, что я позволил его сыну напиться в день дуэли. Он лишь ждал момента, когда месть принесет ему дополнительную выгоду. Но теперь ты все знаешь и должен понимать, что мы с тобой в одинаковом положении, и я не меньше остальных связан с тем, что мы делаем. Миас не нужно было меня отсылать, я исполню свой долг, потому что только так смогу вернуть себе расположение Каррада. Я принадлежу флоту, я флот – и долг мое все. Каррад сказал, что я должен его поддерживать, а он служил на флоте. Он заплатил за мое образование. – Джорон подумал, что никогда не видел, чтобы мужчина выглядел таким несчастным и загнанным в угол. – Что я мог сделать?

Джорону отчаянно хотелось ударить Динила, испытать удовольствие от того, как кулак врезается в его тело. Перед ним стоял человек, которого он мог обвинить в своей несчастной судьбе, причем он был одним из приговоренных к смерти. Джорон сжал кулаки, почувствовал, как напряглись все мышцы, но неожиданно в голове у него промелькнула новая мысль. Он вспомнил мальчика каюты Гавита и слова Миас, сказавшей, что, если он не пойдет с ними, избранник убьет его только потому, что он им неудобен. Мог ли Джорон усомниться хотя бы на мгновение, что если бы смерть Риона Каррада сошла ему с рук, если бы Динил сказал, что все было по правилам, он остался бы в живых?

Разумеется, нет.

Однажды поздно вечером кто-нибудь нашел бы его, устроил ссору в таверне или вонзил в бок нож в доках.

Джорон немного расслабился, разжал кулаки.

– Ты поступил смело, рассказав мне все это, Динил, – проговорил он.

– Я в любом случае тебя оскорбил, хранитель палубы. Единственного друга на корабле.

Джорон выдохнул.

Разве всего несколько дней назад он не думал, что стал лучше после того, как встретил Миас, – будто родился заново? Мог ли он ненавидеть Динила за то, что из-за него оказался здесь?