– Рен, а ты смогла бы обручиться с женщиной?

– Ты что? – отшатываюсь я. – Конечно нет! – Чувствуя, как пламенеют щёки, я вдруг отчётливо понимаю, что хотел сказать Тристан. Надо что-то придумать… Вот только пока выхода я не вижу.

Спустя время после церемонии обручения скрепляют брак. И в ту же самую ночь молодые вступают в близкие отношения. В знак того, что жених и невеста стали мужем и женой, на запястьях обоих проявляются новые магические линии. Смысл заключения брачного союза в том, чтобы дать жизнь новым чистокровным магам.

У Тристана ничего не получится. Притвориться и пройти через все обряды – нечего и мечтать.

Мы оба это понимаем… и молчим.

– Я мог бы уехать в земли Ной, – наконец предлагает Тристан. – Там принимают таких, как я. – Его губы кривятся в грустной усмешке. – Вот только кому нужен внук Чёрной Ведьмы? Никто меня не примет.

Подавив ростки паники, я стараюсь убедить Тристана, что он не совсем прав.

– Что, если ты ошибаешься?

Он с удивлением смотрит на меня.

– Внук величайшего врага, – мрачно размышляю я вслух, – маг пятого уровня. Владеет магией, умеет обращаться с гарднерийским оружием. И не вписывается в культуру Гарднерии. – Я улыбаюсь ему, приглашая взглянуть на себя с этой стороны. – Гвардия ву трин вполне может принять тебя – в пику гарднерийцам, чтобы отомстить побольнее.

– А ты изменилась, – изумлённо отмечает Тристан.

– Да, пришлось, – вздыхаю я.

– И я очень этому рад, – улыбается он. Вытерев слёзы, Тристан выпрямляется и неуверенно смотрит на меня: – Ты же понимаешь, при таком раскладе шансов у меня маловато.

– Шансы! – фыркаю я. – Лёгкая дорога – для слабаков! А ты попробуй вот так!

Тристан смеётся и снова глубоко вздыхает.

– Иди, – подталкиваю я его к двери. – Тебе надо поспать. Вот станешь богатым и знаменитым воином ву трин, вернёшься за мной и дядей Эдвином и унесёшь нас на крылатом драконе в земли Ной.

– И мы будем жить долго и счастливо? – уточняет Тристан с привычной лукавой искоркой в глазах.

– Да, – уверенно отвечаю я. – Так всё и будет.

Тристан уходит, благодарно улыбнувшись мне напоследок. В Северной башне воцаряется тишина. Толстые каменные стены стоят незыблемо, но земля уходит у меня из-под ног.

При мысли о том, что я теряю обоих братьев, у меня сжимается сердце.