– Пока не нужно, выходи. Для первого раза достаточно.

Головин повернулся и медленно побрёл обратно. Выходить не хотелось, это было первое по-настоящему новое и приятное впечатление за последние несколько дней.

Наконец, он вышел к Билли и, улыбнувшись, сказал:

– Мне показалось, я видел что-то вроде берега. Это видение?

– Нет, этот образ нарисовало твоё подсознание, выбрав самый подходящий для такого ощущения. Как сейчас – тело горит?

– Ну… – Головин провёл ладонями по брюкам и куртке. – Покалывает и это…

Он ещё раз провёл ладонями по одежде.

– Такое ощущение, что всё это постирали и погладили, Билли!

– Да, именно так это и должно выглядеть.

– Я фигею, Билли! Это просто волшебство какое-то! – в восторге произнёс Головин, оглядывая брюки, пиджак и рубашку дорогого бренда с белоснежным воротничком, издававшую теперь запах свежести и озоновой батареи.

Билли улыбнулся, но затем чуть наклонил голову, как будто к чему-то прислушиваясь, а потом сказал:

– Я должен отойти, подожди меня здесь.

И пошёл в угол – напротив того угла, где минуту назад Головин раскачивался на горячих шипучих волнах.

Снова вспомнив это ощущение новизны и лёгкости, Марк улыбнулся и, взглянув в сторону Билли, удивился ещё больше.

Тот стоял возле огромной, во всю стену, панели управления или чего-то похожего, заполненного множеством экранов и экранчиков, сигнальных огоньков, вводных терминалов и индикаторных полос.

Правда, видел эту панель Головин нечётко и лучше всего – вблизи контура фигуры Билли, а чем дальше от него, тем панель с приборами становилась прозрачнее.

– Эй, Марк, подойди сюда! – позвал Билли, и Головин подошёл, с удивлением рассматривая огромную панель, которая вблизи выглядела вполне осязаемой.

– Тут такое дело, Марк. Система обнаружила тебя, когда ты там купался в волновых эффектах.

– Да?

– Да. Вот видишь, на экране появилась запись?