Но как с ними поступить? Обречь их на голод? Она не могла заставить их ограничиться скудным пайком. Его было явно недостаточно, чтобы продержаться. Рин хватало еды только потому, что она была генералом, спиркой, единственным человеком в армии, которому не позволят голодать. А до Пипацзы и Цзюто никому нет дела, они даже не солдаты. Ими можно пожертвовать.

Можно ли наказать девушек лишь за то, что хотели выжить?

– Возьмите все, что собирались, и сложите в мешок, – наконец сказала она. Рин не могла поверить, что произносит эти слова, но в тот момент ничего более подходящего в голову не пришло. – Заверните так, чтобы не стекала кровь. И ешьте, только когда никто не видит. Если вас снова на этом поймают, я не смогу вам помочь. Понятно?

Пипацзы слизнула кровь с нижней губы.

– Вам понятно? – повторила Рин.

– Как скажешь, – пробормотала Пипацзы и кивнула сестре.

Обе молча опустились на колени рядом с телом и продолжили извлекать органы.

Не только Пипацзы и Цзюто начали есть человечину. Просто они были первыми. Чем дольше длился поход, тем очевиднее становилось, что запасов провизии не хватит. Армия питалась соленой рыбой маяу и чашкой рисовой похлебки в день. Еду добывали, где только можно. Некоторые солдаты даже жевали древесную кору, чтобы заглушить приступы голода, но на такой высоте растений было мало, не говоря уже о животных.

Так что Рин не удивилась, когда пошли слухи о каннибализме – обычно ели жертв мороза и голода, расчленяли их, жарили или брали с собой в дорогу.

– Лучше ничего не говори, – посоветовал Катай. – Если ты разрешишь им, то вселишь в них ужас. Если запретишь, они не подчинятся. Лучше промолчи, как будто ничего не знаешь.

Рин не видела другого выхода. Она знала, что это будет трудный поход, но с каждым днем будущее казалось все более мрачным. Моральный дух, такой крепкий в начале пути, начал таять. Солдаты шептались и жаловались, говорили, что Рин сама не знает, куда идет. Училась в Синегарде, а не может найти нужный проход в проклятых горах. Ведет их на смерть. Расшаталась дисциплина. Солдаты делали вид, что не слышат ее приказы, и не выполняли их. По утрам требовался почти час, чтобы разбудить всех и отправиться в путь. Сначала появились отдельные дезертиры, потом солдаты сбегали десятками.

Венка предложила высылать за ними поисковые отряды, но Рин не видела в этом смысла. Что это даст? Дезертиры сами приговорили себя к смерти – в одиночестве они замерзнут или умрут от голода за считаные дни. А для победы или поражения в последней битве численность армии роли не играет.