– Значит, мы в одной лодке, – пылко заявила Рин. Возможно, слишком поспешно, она и сама услышала в собственном голосе неприкрытый голод, но армия южан зашла так далеко только ради смутной надежды, и Рин отчаянно хотелось скрепить альянс. – Мы тебе нужны. И ты нужен нам. Мы с удовольствием воспользуемся твоим гостеприимством – мои солдаты оголодали, но они дисциплинированны, и мы можем предоставить все наши войска…

Чолан поднял руку, чтобы ее прервать.

– Здесь ты не найдешь союзников, спирка.

Рин запнулась.

– Но Республика – и твой враг.

– Как только вы сюда отправились, Республика ввела санкции против плато. – Чолан говорил без враждебности, лишь с настороженностью и смирением. – Мы и сами едва держимся. И у нас нет оборонительных сооружений. Наше население составляет ничтожную долю от населения других провинций, а из оружия у нас только луки и крестьянские орудия. И никакого пороха. Я могу предложить вам пищу и кров на одну ночь. Но если ты ищешь здесь армию, ты ее не найдешь.

Рин это знала. Она заметила явную нищету лагеря Чолана. И догадалась, что все войска провинции Собака – это личная охрана Чолана. Она поняла, что здесь невозможно организовать сопротивление – местность голая и открытая, они будут слишком уязвимы для воздушных налетов. Она знала, что здесь нет армии, уж точно не такой, которая способна победить орду дирижаблей.

Но Рин пришла сюда не в поисках армии.

– Дело не в численности войск, – сказала она. – Нам просто нужен проводник, знакомый с горами.

Чолан прищурился:

– Что ты задумала?

Рин мотнула головой на далекие горы.

Его глаза округлились:

– Гора Тяньшань?

– Там есть то, что поможет нам победить. Но ты должен проводить нас туда.

Взгляд Чолана наполнился сомнениями.

– И что же там, не расскажешь?

Рин посмотрела на Катая, и он покачал головой.

– Тебе лучше не знать, – сказала она со всей откровенностью. – Даже мои офицеры не знают.

Чолан молча смотрел на нее.