Ей не хотелось, чтобы это было правдой. Это слишком больно.

Она понимала, что Дацзы что-то скрывает, но в глубине души и не хотела этого знать. Рин предпочитала просто в полузабытьи двигаться дальше и верить, что война закончится, как только они пробудят Дракона-императора. Однако она продолжала бередить разум, словно открытую рану, и боль от незнания была слишком велика, чтобы ее вынести.

В конце концов Рин решила получить ответы от Цзяна.

Задача была непростой. Нужно было застать его в одиночестве. Дацзы постоянно находилась рядом с ним, днем и ночью. Они спали, передвигались и ели вместе. Во время привала они часто сидели, склонив друг к другу головы, и что-то неразборчиво бормотали. Каждый раз, когда Рин пыталась поговорить с Цзяном, появлялась Дацзы.

Нужно было как-то обезвредить Дацзы, всего на несколько часов.

– Можешь достать большую дозу лауданума? – спросила она Катая. – Так, чтобы никто ничего не узнал.

– Зачем? – встревоженно покосился на нее Катай.

– Не для меня, – поспешно заверила она. – Для Гадюки.

На его лице отразилось понимание.

– Ты затеяла опасную игру.

– Мне все равно. Я должна узнать.

Усыпить Дацзы оказалось на удивление просто. Она была бдительной, как хищная птица, но поход истощил ее в той же степени, как и всех остальных. Она нуждалась в отдыхе. Рин осталось только прокрасться в шатер Дацзы и на полминуты прижать смоченное лауданумом полотенце к ее губам, пока она не обмякла. Рин несколько раз щелкнула пальцами около уха Дацзы, убедившись, что та не придет в себя. Дацзы не пошевелилась.

Тогда Рин растолкала Цзяна.

Он очнулся от очередного кошмара. Пот выступил у него на висках, он ворочался во сне, бормоча что-то неразборчиво на смеси мугенского и языка степняков.

Рин ущипнула его за руку, а потом прижала ладонь к его губам. Его глаза открылись.

– Не кричи, – сказала она. – Я просто хочу поговорить. Кивни, если понял.

И словно чудом, его лицо разгладилось, страх в глазах исчез. К громадному облегчению Рин, он кивнул.

Цзян сел. Бледные глаза остановились на вялой фигуре Дацзы. Уголки губ Цзяна приподнялись в улыбке, когда он понял, что сделала Рин.

– Она ведь жива, да?

– Просто спит. – Рин встала и поманила Цзяна из шатра. – Идем наружу.