– Думаю, мы оба согласимся, что книги Сунь-цзы давным-давно утратили актуальность. Когда Сунь-цзы писал о том, что следует придерживать информацию, дабы враг тебя недооценивал, он говорил о численности войск и вооружении. А не о силе богов, сотрясающих землю. – Катай разгладил на столе пергамент и начал писать письмо, не дожидаясь ответа Рин. – Мы дадим им еще один шанс.

Она возмущенно фыркнула:

– И что, перед первой же битвой ты расскажешь им про наше новое оружие?

– Меня немного беспокоит, что ты называешь людей оружием. Нет, Рин, я лишь сообщу им, что они рискуют жизнью невинных. Не вдаваясь в детали. – Катай написал еще несколько строк, поднял голову и запустил руку в волосы. – Однако это кое-что проясняет. Нэчжи в городе нет.

Рин нахмурилась:

– С чего ты взял?

Они решили, что Нэчжа, вполне вероятно, может остаться на линии фронта и лично руководить обороной Цзиньчжоу. С одной стороны, Цзиньчжоу был слишком ценен, чтобы Республика вот так просто с ним рассталась – одни лишь угольные шахты могли снабжать весь воздушный флот до скончания века. С другой стороны, все полученные донесения указывали на то, что Нэчжа сбежал далеко на восток. В богатом Цзиньчжоу никогда не было серьезных укреплений – город занимался торговлей, а торговые города стараются привлечь к себе чужаков, а не держать их за стенами. Было бы глупо устраивать здесь основную базу обороны.

– Мы знаем, что его здесь нет, потому что иначе городской глава говорил бы от его имени, – сказал Катай. – Или Нэчжа сам вел бы переговоры. Теперь уже вся страна знает, на что он способен. Его присутствие послужило бы лучшим способом устрашения.

– Или он пытается загнать нас в ловушку, – возразила Рин.

– Возможно. Но Нэчжа придерживается принципов Сунь-цзы даже более пылко, чем ты. Не дави слишком сильно, если чувствуешь сопротивление; не убивай своих солдат понапрасну, если ты в невыгодном положении. – Катай покачал головой. – Конечно, нельзя быть полностью уверенными. Но на месте Нэчжи я бы не пытался убить тебя здесь. Здесь мало воды. Нет, он готов сдать тебе город.

– Как романтично, – ухмыльнулась она. – Тогда мы заставим его об этом пожалеть.

Они расположились у стен Цзиньчжоу, время от времени осматривая его в подзорную трубу в ожидании возвращения гонцов. Тянулись минуты и часы. Через некоторое время Рин заскучала и вернулась в свой шатер, где рекруты сидели в кружке на полу, ожидая приказов.

– Они не сдадутся, – объявила Рин. – Все готовы?

Ляньхуа пожевала верхнюю губу. Дулина трясло, он тер локти, словно замерз. Они выглядели как взбудораженные синегардские студенты перед экзаменом, и Рин внутренне улыбнулась. Только Пипацзы оставалась совершенно спокойной и сидела со скрещенными руками, привалившись к стене, словно клиентка чайной, ожидающая, пока ее обслужат.