Вот остатки фрегата поравнялись с дружественным крейсером. Ещё пара мгновений, и они уже возле идущего в его фарватере авианосца. Именно в этот момент в мусорном «хвосте» началось странное движение, которое системы слежения обоих кораблей не смогли сразу идентифицировать, а когда смогли, было уже поздно. Скрывавшиеся здесь хаотично вращающиеся для пущей правдоподобности ракеты ожили. Их системы позиционирования тут же стабилизировали хищные корпуса. Произошёл стремительный обмен информацией между блоками наведения, и в следующее мгновение целая стая этих пираний космоса рванулась к авианосцу.

Конечно, системы распознавания боевого корабля обнаружили угрозу. Вот только было уже поздно. С чудовищным, недоступным пилотируемым аппаратам ускорением хищницы преодолели разделяющее корабли незначительное по космическим меркам расстояние. Боевые блоки, в ворохе помехопостановщиков и ложных целей, буквально ворвались в «личное», в боевых условиях прикрытое защитным полем, пространство массивного корабля. Вспыхнули отрывочные импульсы противоракетных систем, но они захлебнулись в облаке ложных целей. И вот страшное облако, словно во время газовой атаки на ничего не понимающие войска союзников в Первой мировой, накрыло авианосец.

То, что последовало за соприкосновением облака боевых блоков и обшивки массивного корабля, сложно передать словами. В системе безымянной звезды на мгновение расцвела сверхновая. Попадание было настолько множественным и кучным, что в авианосце взорвалось всё, что только могло взрываться. Если первый фрегат космофлота до того раскололся, не выдержав разрезающих его на части лазерных импульсов, то авианосец… просто прекратил своё существование. В космосе повисло лишь облако не до конца сгоревших в чудовищной вспышке осколков.

На крейсере флота бесславная гибель основного ударного корабля вызвала шок. Даже опытные офицеры были впечатлены масштабом разгрома их ещё не вступившей в бой эскадры. Они прекрасно понимали, что противник, легко «съевший» два боевых фрегата и в качестве лёгкой закуски закусивший авианосцем — неподъёмен для одинокого крейсера. Офицеры лихорадочно думали, стоит ли вести корабль на убой или, пока ещё не поздно, отвернуть в сторону центральных планет и спрятаться под защитой орбитальных крепостей. Но они быстро отошли от шока и всё же смогли отделить зёрна от плевел — вспомнили, что речи о нападении не систему не идёт, а их задача состоит в прикрытии от нападения ни в чём не повинного гражданского лайнера. И тут, чтобы деморализовать противника ещё больше, в дело вступил человеческий фактор. На мостик поступил вызов с вражеского крейсера. Капитан, больше по привычке, чем из действительного стремления поговорить с неизвестным врагом, отдал команду принять вызов.