Билли фыркнул.
— Палки и камни сломают им кости, а не слова.
— Не будь так уверен, — ответила Мéарана. — На севере очень серьезно относятся к проклятиям и сатирам, а некоторые лодочники родом с севера.
— Считай это психологической войной, — добавил Донован. — Что еще мы можем сделать?
— Сахбы, — произнес Билли. — Выше по течению.
Из тумана бесшумно выплыли четыре огромных боевых каноэ. С носов грозно взирали звериные головы. Плеск весел терялся в рокоте водопада. Дьямос поднялся на ноги и закричал:
— Каньон! Каньон!
Он нырнул назад, а стрела речников ударила в камни у него за спиной.
Донован обратился к Билли:
— Мои извинения. Ты был прав.
Конфедерат пожал плечами.
— Если Дьеспа не смог купить столько речников, то точно мог подкупить своих кузенов.
— Для братьев нет цен, — произнес Дьямос.
Люди в каноэ отложили весла и, пока лодки бесшумно плыли вперед, натянули тетивы луков. Должно быть, команду открыть огонь услышали на берегу, поскольку лодочники внезапно обернулись и их тут же утыкали стрелами. Двое лучников успели выстрелить в ответ, сняв двоих из атакующего отряда. Еще один гребец кинулся к луку, выроненному третьим лучником, но нападавшие пригвоздили его к песку. Те трое, которые не участвовали в бою, бросились к скалам, но только двоим удалось спрятаться за камнями.
«Мадареенароо» соскользнул с песка и, пока выжившие гребцы забирались на борт, поплыл по реке. Один свалился с планшира со стрелой в спине. Дурм неспешно закружился, сносимый течением. У рулевого весла никто не появлялся. К лодке приблизилось каноэ, и новоприбывшие воины попытались взять ее на абордаж. Но борта дурма были высокими, и лодочники получили тактическое преимущество. Наконец капитан каноэ сдался и отозвал своих. Раджилуры поглумились над нападавшими, будто одержали великую победу.
Лодочник, успевший добраться до скал, обратился к Мéаране:
— Я не хотел в этом участвовать. Ты должна поверить мне, госпожа арфистка.
Его рука потянулась к груди, словно чтобы почесаться, и девушка узнала того самого гребца, который дал ей символическую плату.
— Я верю тебе, Водный Стебель, — сказала она. — Ты вел себя с честью.