Барабанов поднял палец.

— За Женьку Вальковского!

Опрокинув в себя стаканчик, он на несколько секунд сжался, вздрогнул и выдохнул в рукав куртки.

— Вот. — Храпнев выложил на стол рядом с ним прямоугольник карты.

— Что это? — спросил Барабанов, кривя рот.

Глаза у него упорно не смотрели на вошедших.

— Данные.

— Понятно. Это очень нужно всем нам.

Палец Барабанова согнулся над картой и отправил ее на пол.

— Вот как? — поиграл желваками Храпнев. — Ты уверен?

— Вы еще здесь?

— Уже уходим, — сказал Храпнев и ударил Димку в челюсть.

Голова Барабанова мотнулась.

— Хватит! — Рогов потащил товарища из лаборатории.

— Я больше и не собирался, — сказал Храпнев.

За спиной его возился Барабанов и, кажется, озадаченно хмыкал. Затем пискнул синтезатор, и в стаканчик снова прыснул спирт.

— Хорошие вы ребята, — сказал Димка, — за вас!

Зайдя в свой бокс, Храпнев долго стоял у койки. Что дальше? Пустота копилась где-то в солнечном сплетении и готовилась к экспансии. Ничего не хотелось, ни спать, ни делать что-то, ни жить. Женька, возможно, полгода назад так же стоял в своем боксе и в конце концов выбрал фал и трубу в одном из технологических коридоров.

Легкий выход.

Вику вот бросил. Почему? Не оправдала надежд? Может, спросить? Что он теряет? Вполне человеческое желание…