– Хейзел, похоже, что товар был использован для туризма, что подсудимые знали об этом, что они даже сами предложили использовать товар таким образом и построили на этом свои торговые переговоры, не удосужившись уведомить покупателя о таможенном статусе упомянутого товара. Правильно?
– Все точно – до девятого знака за запятой, судья.
– Я что-то не улавливаю суть вашей версии. Возможно, вы не согласны с тем, что туризм – это роскошь?
– Роскошь и есть!
– Мадам, по-моему, вы действуете не на пользу своим внукам. Если вы возьмете самоотвод, я назначу им адвоката.
– А вы спросите у них, судья.
– Я так и намеревался поступить. – Он вопрошающе посмотрел на близнецов. – Вы довольны вашей защитой?
Кастор, переглянувшись с Поллуксом, быстро ответил:
– Мы так же недоумеваем, как и вы, сэр, но мы полагаемся на бабушку.
– Что ж, отдаю должное вашему мужеству. Продолжайте, мэм.
– Мы сошлись на том, что туризм – это роскошь. Но роскошь – понятие относительное. Роскошь для
– Уж конечно. Ни разу не пробовал его на этой планете.
– …но безвременная смерть для поросенка. Могу ли я дать юридическую оценку отрасли, называемой «невидимым экспортом Марса»?
– Индустрии туризма? Разумеется, если это необходимо для вашей версии.
– Протестую!
– Попридержи свой протест, Герберт, возможно, она не сможет доказать наличие связи. Продолжайте.
– Выясним, кто же кушает этого поросенка. Ваши тарифные правила, как уже объяснялось, направлены на то, чтобы граждане республики не тратили ценную иностранную валюту на ненужные прихоти. У вас существует дисбаланс в торговле…
– К сожалению, это так. И мы не намерены его увеличивать.
– Вот к этому я и веду. Кто платит по счету?