Последние слова она произнесла с ядовитой иронией.

— За что ты меня так ненавидишь? — спросил Ричард изумленно.

— Ненавижу? — Илга пожала плечом, — это сильно сказано. Просто белые тигры не любят черных. Это как инстинкт самосохранения. Вы изгои. Вы мешаете всем: и белым тиграм, и эрхам своей неугомонностью. Вы все время деретесь. Вы — та самая капля дегтя в бочке меда, которая всем отравляет существование.

Ричард даже присел от неожиданности на деревянный жесткий стул.

— Так ты считаешь, что я черный тигр?

— Конечно, — усмехнулась Илга, — самый типичный представитель. Сколько у меня было из-за тебя неприятностей с белыми тиграми! Но я же не виновата, что родила выродка!

— Чем же я так плох? — спросил Ричард хмуро.

— Твое огромное Я не умещается даже на Земле. Тебе нужна вся вселенная! Ты ни с кем и ни с чем не считаешься. Тебе ни до кого нет дела, даже до собственной матери. Ты убил свою жену. Зачем ты таскал ее за собой по всей галактике как свою игрушку? Твоим детям нужна была мать, а не космическая бродяжка… Ты даже собственного сына готов вытащить из постели только потому, что тебе нравится эта женщина… Но самое страшное, что сил у тебя достаточно, чтобы раздавить любого.

— Что ты несешь, — вздохнул он устало, — я просто ошибаюсь, как все смертные, а в основном терплю и расхлебываю чужие ошибки. И ни про каких черных тигров я даже не слышал.

— Зато они о тебе слышали. Он телепортировал! Неужели ты думаешь, что ты делаешь это сам? Никакой твоей заслуги в этом нет!

— Что-то я устал сегодня от критики…

Ричард дошел до окна, тупо оглядел двор, потом вернулся к матери. Обижаться на выжившую из ума старуху было глупо. Хотелось все-таки с ней поладить.

— Мама, я понимаю, что выгляжу нелепо, — попытался он объяснить ей, — пойми, меня не оставляет чувство тревоги. Что-то должно случиться здесь, в этом замке, с моим сыном. Я не знаю, кто я, черный тигр или зеленый… но я отец, и я должен это предотвратить.

— Ты жалкий старый ревнивец, — зло отрезала Илга.

Говорить с ней было бесполезно. А тревога росла.

— Или безумец, — кивнул Ричард и быстро вышел из гостиной.

Он шел широкими шагами в главный корпус, сам не отдавая себе отчета, что им движет. Нет, это была не ревность, что-то более глубинное, инстинктивное, животное. Илга довольно шустро поспевала за ним даже без своего кресла-каталки.

— Рики! Вернись немедленно! Не смей им мешать! — выкрикивала она периодически, но догнать его не могла.

Потом, в зале Предков, затихла. И выросла уже перед ним, бледная как привидение и злая.

— Что ты себе позволяешь? Хочешь схватиться с собственным сыном? Ну, уж нет, такого я не допущу! Схватись сначала со мной!