— Не все, — усмехнулась Алина, — ты не сказал, почему.

— Это нужно?

— Женщина имеет право знать, за что ее бросают!

— Я тебя не бросаю. Я просто ухожу в тину, как старый, дохлый карась. Так понятнее?

Она вскочила, посмотрела на него сверху вниз с чувством бесконечного превосходства.

— Понятнее! Ты просто влюбился в эту свою медузу как последний идиот! — заявила она презрительно, этот тон был ей более привычен и ему в разговоре с ней — тоже, — Господи! Неужели у мужчин все мозги в одном месте?! Ну, прошвырнулся с ней по побережью, ну дорвался до чужой подстилки, может, хватит? Ничего нового уже не будет. Никакой космической любви! Где она сейчас, твоя пассия? В замке с Ольгердом?

— Лина, помолчи.

— Не переживай, он ей тоже не нужен, — не на шутку распалилась Алина, — просто этой сучке все равно, с кем из Оорлов спать!

У него не было сил даже на нее разозлиться, просто хотелось, чтоб она ушла.

— Это ты успокойся, — посоветовал он хмуро, — и выбирай выражения.

— Я приличных выражений такого рода не знаю.

— Она любит Ольгерда — вот как это звучит на самом деле.

— Да? — Алина посмотрела с какой-то издевательской насмешкой, — любит Ольгерда, а трахается, как выдра, с тобой?

Ему показалось, что миром этот разговор все-таки не кончится.

— Кто тебе такое сказал? — спросил он, начиная выходить из себя.

— Перестань, Оорл, — заявила она все в том же издевательском тоне, — не делай из меня дурочку… я сама видела ваши смятые подушки. Это Силину можешь рассказать, что полетел на побережье по делу. Может, он тебе и поверит!

— Ты что, была в гостинице?

— Разумеется!

Ричард посмотрел на нее изумленно, что-то нехорошо заныло у него под ложечкой.

— Что ты там делала?