На этом запись оборвалась.

– После этого, – сказал М-Бот, – твой отец вылетел за пределы пояса обломков. Датчики не зарегистрировали, что там произошло. А приблизительно через пять минут и тридцать девять секунд он вернулся и атаковал.

– Он что-нибудь сказал?

– У меня есть всего один короткий ролик, – сказал М-Бот. – Я так полагаю, ты хочешь его услышать?

Я не хотела. Но была вынуждена. Я слушала, как М-Бот прокручивает запись, и слезы текли по моим щекам. Открытый канал, множество голосов в хаосе битвы. Я отчетливо расслышала, как Кобб кричит моему отцу:

– Почему?! Ловец, почему?!

А потом, почти неслышно за остальными, голос отца. Тихий. Горестный.

– Я убью вас, – сказал он. – Я убью вас всех.

В пещере снова воцарилась тишина.

– Это единственные его слова после возвращения, которые мне удалось найти, – наконец нарушил ее М-Бот.

Я покачала головой, пытаясь отыскать во всем этом хоть какой-нибудь смысл.

– Но почему ССН не обнародовали это? Они просто-напросто объявили его трусом. Зачем было скрывать правду, если все еще хуже?

– Я могу попытаться предположить, – сказал М-Бот. – Но, боюсь, без дополнительной информации это будет лишь домысел.

Шатаясь, я поднялась на ноги и кое-как забралась в кабину М-Бота. Нажала на кнопку «закрыть», запечатывая фонарь, и выключила свет.

– Спенса!

Я свернулась клубком.

И осталась так лежать.

40

40

Новость об измене отца кровоточила внутри, как открытая рана. На следующий день я едва смогла встать. Хорошо хоть, не надо было идти на занятия – я бы их точно пропустила.