«…что касается еды… – продолжал проводник, – …зачем тратить на нее силы, когда плодородная почва дает ее просто так?.. идем со мной…»

Он повел их через лужайку к невысоким кустистым деревьям, нависавшим над извивающимся ручьем. Неровной формы листья-плоды величиной с человеческую ладонь имели в толщину около дюйма. Коротышка оторвал один из них и начал с удовольствием поедать.

Лазарус оторвал другой плод и внимательно его рассмотрел. Плод легко разломился, словно хорошо пропеченный хлеб. Внутренность его оказалась кремово-желтой, губчатой, но хрустящей, и от нее исходил приятный запах, напоминавший манго.

– Лазарус, не ешь! – предупредил Барстоу. – Их пока не анализировали.

«…эта еда гармонична вашему телу…»

Лазарус снова понюхал плод:

– Готов согласиться на роль подопытного, Зак.

– Ладно, – пожал плечами Барстоу. – Я тебя предупредил. Да ты все равно бы его съел.

Лазарус откусил от плода. Мякоть его оказалась странно приятной, достаточно твердой на зуб и с пикантным, едва уловимым вкусом. Она спокойно улеглась в его желудке, чувствуя себя там как дома.

Барстоу никому больше не позволил попробовать плоды, пока не выяснится, какой эффект они произведут на Лазаруса. Воспользовавшись своим привилегированным положением, Лазарус устроил себе настоящее пиршество – лучшее, решил он, за многие годы.

«…расскажи, что вы обычно едите?..» – поинтересовался их маленький друг. Барстоу начал отвечать, но его остановила мысль собеседника: «Думайте об этом… все вместе…» Несколько мгновений тот никак не реагировал, затем выдал: «Достаточно… мои жены этим займутся…»

Лазарус не был точно уверен, что мысленный образ означает именно «жен», но явно имелись в виду некие близкие отношения. Пока что не удалось выяснить, двуполы ли коротышки или размножаются каким-то иным путем.

В ту ночь Лазарус спал под звездным небом, и чистое незамутненное сияние звезд излечило его от клаустрофобии, которой он страдал на корабле. Здешние созвездия были искажены до неузнаваемости, но ему показалось, что он смог узнать холодный голубой свет Веги и оранжевое свечение Антареса. Однако разлившийся облачной аркой по небу Млечный Путь ничем не отличался от того, что был виден с Земли. Лазарус знал, что Солнце отсюда невооруженным глазом не разглядеть, даже если знать, где искать, – с его небольшими размерами оно было неразличимо на расстоянии многих световых лет. «Надо бы дать задачку Энди, – сонно подумал он, – пусть рассчитает координаты Солнца и отыщет его с помощью приборов». Он заснул, не успев удивиться, почему его вообще интересует данный вопрос.