Лежен выбрал открытую площадку в лесу, в паре километров от деревни, стоявшей на краю широкого залива, и посадил аппарат с гиканьем и дикими криками. Он у нас пилот – круче не бывает.

– Ну, – Харасти поднялся во весь свой двухметровый рост и от души потянулся, хрустнув всеми суставами. Он был крепко сложен, под стать росту, а на его крючковатом носу красовались шрамы – следы прошлых сражений. Торговые агенты, как правило, крутые и прагматичные экстраверты. Требование профессии. Федеральные чиновники в этом смысле полная противоположность. Что становится частым источником конфликтов. – Ну что, двинули?

– Не так быстро, – откликнулся Воэн, худощавый молодой человек с внимательным взглядом. – Это племя нас никогда не видело, да и не слышало о нас. Если они увидели наше приземление, то могли и запаниковать.

– Ну так пойдем и рассеем их страхи, – пожал плечами Харасти.

– Пойдем? Все сразу? Ты серьезно? – спросил командор Болдингер. Он подумал с минуту. – Пожалуй, и впрямь не шутишь. Но сейчас за все отвечаю я. Лежен и Кэткарт, остаетесь здесь. А мы – все остальные – движемся в деревню.

– Вот прямо так? – запротестовал Воэн.

– Можешь предложить что-нибудь получше? – язвительно откликнулся Харасти.

– Вообще говоря…

Но его уже никто не слушал. Правительство руководствуется весьма запутанными инструкциями, а Воэн был еще новичком в службе Разведки, и вряд ли понимал, как часто приходится плевать на все теории и инструкции. Нам не терпелось выйти наружу, и я жалел, что не иду с остальными. Конечно, кому-то надо было оставаться, чтобы в случае серьезных проблем прийти на помощь товарищам.

Мы спустились на землю и погрузились в густую траву и легкий бриз, наполнявший воздух запахом корицы. Над нашими головами шумели деревья, чьи кроны отчетливо вырисовывались на фоне темно-синего неба. Красноватый солнечный свет разливался по пурпурным цветам, играя на бронзовых крылышках насекомых. Я вдохнул полной грудью, прежде чем отправиться с Леженом на осмотр машины, – чтобы убедиться, что шасси гравилета гарантируют устойчивость. Все мы шли налегке, только Болдингер нес импульсное ружье да Харасти тащил радиостанцию, достаточно мощную для связи с Данникаром. Но и ружье, и станция выглядели до смешного неуместно.

– Завидую джорильцам, – сказал я.

– Может, и стоит, – отозвался Лежен. – Хотя их природа слишком уж хороша. Какие у них стимулы к развитию?

– А зачем им это?

– Если сознательно, то незачем, старина. Но любая разумная раса происходит от животных, которые должны были сражаться за выживание, и настолько ожесточенно, что волей-неволей им пришлось развивать мозг. В нас заложен инстинкт приключений, во всех, даже в самых робких травоядных, и рано или поздно он должен найти выход…