— Поспешай! Держаться строго по четыре в ряду! Быстрее, придурки!

Психи на пустырь вылазят, наручниками звенят, глазами моргают, мимо проходят, на нас с Антарес смотрят. А мы с ней, как завороженные, — мимо них глядим, вниз, на лестницу. Ждем, значит, когда полицейские из метро появятся.

Ладно, там, Антарес, думаю, застыла. Она, похоже, смерти ищет. А я то что здесь делаю? Но — не отхожу от нее. Потому что вдруг понимаю одну простую вещь: раз уж я за ней сюда пришел и раз спасти ее не смог, значит, вместе с ней до конца все выхлебаю. И такая меня вдруг злоба на копов взяла, на жизнь эту нашу, растреклятую, грязную, нищую, бессильную, которая волей Метрополии и тупой силой этих баранов в погонах держится, — передать не могу!

Последний ряд пленных ступил из темноты подземелья на ступеньки лестницы. И тут из метро киберы показались. Сразу пятеро: они, как психи, в ряд шли. А за ними стали на свет и полицейские вылазить. Этих было не меньше, чем сумасшедших в наручниках, — целая куча мордоворотов в синих касках и с лазерными пистолетами в руках на лестницу вывалила.

А мы с Антарес стоим, как идиоты. Наши, «станционные», психи, давно уже разбежались, арестованнные — колоннами в сторону Трущобы прошли. А мы — стоим!

Ну, конечно, все и произошло так, как должно было произойти. Поднимает один из киберов металлическую башку, фиксирует на нас окуляры, останавливается на мгновение, а потом выдает. Бесстрастным таким голосом, но зато очень громко:

— Это объявленные в поиск Антарес Беар Лилит, 16 лет, незаконнорожденная подданая Метрополии! И Люка Капур, 20 лет, житель Трущобы, имеет в молодежной среде кличку Бур!

Мордовороты в голубых касках высунулись вперед, вылупились на нас, а потом как заорут киберам:

— Взять их!

И пять полицейских машин прямо на нас прут. А за ними — отряд копов. И у всех — оружие наизготовку: киберы нас на прицелах нагрудных лазерных пушек держат, а люди — на мушках пистолетов.

И тут мне совсем тошно стало. Не от того, что меня сейчас скрутят, а потом в муниципальном участке метелить будут. Не потому, что потом бесплатно работать заставят на Метрополию — месяца два, а то и полгода буду я на очистных сооружениях говно олигархов месить — нет! Бур — парень Трущобы, его так просто не сломаешь, и говном его не испугаешь: он среди помоек и грязи вырос и все равно человеком остался. Чувствую: трясет меня от страшной мысли, что я сейчас Антарес потеряю. Что не смогу в глазки ее темные заглядывать, на нежные губки ее смотреть, плечики ее худенькие обнимать, защищать ее от Трущобы — от Трущобы-то я ее всегда бы смог защитить!