– А, понимаю. Мне следовало сразу догадаться. Вас только это и интересует. Вопрос о моем состоянии был всего лишь предлогом подобраться ко мне. Единственное, чего вы хотите, – это узнать, не свалится ли вам на голову полиция!

– Нет-нет, ничего подобного! – неловко запротестовал Танкред. – Я правда хотел узнать, все ли с вами в порядке. В конце концов, в том, что с вами случилось, отчасти виноват я.

– Отчасти?

Он казался искренне задетым.

– Но ведь не я же в вас стрелял…

Клоринда поняла, что была несправедлива, и смягчилась. Ведь правда не его вина, что преступник в черной рясе решил спрятаться на ама-палубах, а когда началась схватка, Танкред сделал все, чтобы защитить ее.

– Ну ладно, раз уж вы спрашиваете, все не так плохо. Я отделалась несколькими ожогами и легким вывихом запястья. В результате самое болезненное – это ваш удар в солнечное сплетение, которым вы меня оттолкнули; тут вы хватили через край.

– Мне очень жаль, поверьте. Но только сильным ударом можно было достаточно далеко убрать вас с траектории молнии.

В знак того, что все уже поняла, она кивнула. На несколько минут повисло неловкое молчание. Танкред не знал, как подступиться к амазонке, оказавшейся более импульсивной и чувствительной, чем самые обидчивые сицилийские солдаты, которых ему довелось знать. А потому, повторяя свой вопрос, он постарался сделать это самым миролюбивым тоном:

– Может, вы все-таки будете любезны сказать мне, что же узнала от вас полиция? Пожалуйста.

Прежде чем ответить, она некоторое время рассматривала его.

– О вас я даже не упоминала. Но уже жалею об этом.

Танкред облегченно вздохнул. Она продолжила:

– Я рассказала им, что, покидая ама-палубы в конце дня, заметила, что дверь соседнего бокса открыта, хотя его, вообще-то, должны были окончательно списать. Я сразу заподозрила неладное и решила проверить, что там происходит. Когда я подходила к открытой двери, оттуда выскочили двое мужчин и на бегу сбили меня с ног. Я упала на топливный насос жидкого азота, который и причинил мне – просто потому, что я прикоснулась к нему телом, – те самые ожоги, из-за которых я оказалась в «Сентраль-Шарите». Следует заметить, что эти идиоты-спецы вечно оставляют открытыми заслонки насосов, хотя всем известно, что это опасно!

При упоминании про ожоги она почувствовала, как легкая волна боли прошла по ребрам и заставила ее изменить положение тела на скамейке. Танкред это заметил, но не стал ее прерывать.

– Конечно, меня спросили, способна ли я опознать тех двоих мужчин, но я утверждала, что все произошло слишком быстро, чтобы я успела рассмотреть их лица.