Дофина Рвадаба держали на восьмом этаже, в самой дальней комнате. Дверь навесили огромную, намертво привинтив ее тяжелыми болтами. Внизу было отверстие, в которое проталкивали пищу, а на уровне глаз — окошечко, забранное решеткой. Об уборке никто не заботился — дофин, одержимый демоном, с удовольствием поедал свои отходы. Рядом с дверью молча стояли два лакея атлетического сложения. Они были обязаны кормить дофина и следить за тем, чтобы он не вырвался на свободу.

— Фу, какая гадость! — с отвращением воскликнула Ванесса, посмотрев в окошечко.

— А ведь когда-то он был человеком… — печально покачал головой лод Гвэйдеон, глядя в него же.

— Это не высший уровень, но не намного меньше, — поморщился Креол, бросив один-единственный взгляд на одержимого. — Думаю, шестой. М-да, придется повозиться…

Эти пять лет не прошли для юноши даром. Сейчас он почти ничем не напоминал человеческое существо. Во-первых, ужасно грязный и смердящий. Вся одежда — браслет на правом запястье да изодранная подошва на левой ноге. Вторую он, похоже, съел. Кожа покрыта толстой коркой из засохшей пищи и собственной рвоты, лицо позеленело и покрылось плесенью, волосы висят спутанными комками. В глазах ничего, кроме мутного безумия. Дофин что-то дико кричал, постоянно бросался на стены и царапал изрядно отросшими ногтями пол. Иногда он начинал визгливо хохотать.

— Открыть, — коротко приказал Креол, доставая цепь и Ага Масс Ссарату.

Лакеи молча достали два ключа и одновременно повернули их в замках. Болты сами собой повернулись в пазах, и дверь отъехала в сторону.

— Хватай его, паладин! — рявкнул Креол, пропуская паладина вперед.

Лод Гвэйдеон одним прыжком метнулся в комнату и сдавил не успевшего среагировать дофина в железных объятиях. Тот заорал и попытался вырваться, но маским, вселившийся в него, не давал человеку никаких особых способностей — только дикую злобу и безумие.

— Ученица! — Креол сунул ей в руки Ага Масс Ссарату. — Бери и держи у него над головой!

Ванесса смело подошла к истошно вопящему и вырывающемуся безумцу и подняла пылающую чашу так, чтобы та оказалась точно над его затылком.

— Не так! Переверни! Не бойся, не выльется!

То, что горело в чаше, действительно не вылилось. Но зато оно охватило макушку дофина, словно голубоватый нимб. Дофин завизжал от боли, его глаза начали закатываться, внутри что-то забулькало.

— Крепче держи! — закричал Креол лоду Гвэйдеону. — Опусти руки пониже — мне нужно горло!

Паладин послушно сдвинул хватку, а Креол резко хлестнул цепью по шее дофина и повязал ее наподобие шарфа, по-прежнему крепко держась обеими руками за концы. Теперь одержимый уже не кричал — он плотно сжал рот и стал делать глотательные движения.