– Мы же обсуждаем теорию о равноправии полов, правильно? – На всякий случай уточнила Даша. – В нашем обществе она не вызывает никаких вопросов и, насколько я помню, у вас тоже считается бесспорным постулатом.

Черт его дернул отвлечься именно на подобной беллетристике.

– Ну, я бы не оспаривал ее в целом, но некоторые моменты требуют более широкого осмысления.

Кирилл для важности нахмурил лоб.

– Ты хочешь сослаться на исторические примеры? – Она посмотрела на него возмущенно, но с некоторым уважением. – Однако они доказали свою бесперспективность, и уместны разве что в обществе дикарей, кочующих за Барьером.

– Не совсем четко выведенная аксиома. – Кирилл вытащил очередное увесистое слово из институтских курсов.

– А, по-моему, очевидная, – насупилась Даша. – Ты действительно считаешь, что права разумного существа могут быть ограничены по половому признаку?

– Я такого не говорил. – Во избежание долгих дискуссий, переходящих на личности, стоило увести разговор от скользкой темы, над которой он даже никогда не думал.

– А что ты говорил?

– Вообще-то, я молчал, – сообщил Кирилл. – Однако если бы меня спросили, то я бы сказал, что такое прекрасное и совершенное создание, как ты, должно иметь намного больше прав и социальных бонусов, чем подобное мне никчемное и потерянное для общества существо.

Он состроил жалостливую гримасу и пустил всхлип на последних словах. Даша замерла на вдохе. Природное чувство противоречия и желание поспорить не хотели сдаваться так быстро.

– Дурак, – выдохнула она наконец.

При этом голос ее не просто вернулся в обычный тон, но прозвучал почти нежно.

– И ты мне очень нравишься, – искренне ответил Кирилл.

За окном разлились чернила густого синего цвета. Кир бесцеремонно зевнул. Даша подарила ему лучезарную улыбку.

– Ладно, – смилостивилась она. – Пора спать. Утром уберем со стола и займемся делами.

– Повинуюсь, моя госпожа, – склонил он голову.

Обращение сие вызвало у девушки недовольную гримаску, но Кириллу почему-то нравилось слегка поддразнивать ее.

– Я не… – начала было Даша, но затем махнула рукой. – Сам знаешь, что ведешь себя глупо.

Он опустился на одно колено и протянул ей правую руку.