— Там… э… Отто.
— Извиняйт еще раз, но не помогайт вы мне выбираться отсюда?
Хорошагора, поморщившись, запустил руку в темноту, из которой продолжал доноситься голос Отто:
— О майи готт, здесь мертвая крыса лежайт, кто-то, должно быть, роняйт недоедаемый обед, какая противность… Найн, найн, только не за ухо,
Рука гнома появилась из-под верстака, вытащив на свет (за волосы, как и было попрошено) голову Отто с бешено вращающимися глазами.
— Все цел-неповредим? — спросил вампир. — Мы вставайт на волосок от погибели.
— Отто, с тобой… все в порядке? — осторожно спросил Вильям, про себя осознавая, что этот вопрос мог бы завоевать первый приз на конкурсе «Сморозь Глупость».
— Что? О, йа. Похоже, что йа. Не на что пожаловаться. Йа полный порядок. Просто слегка теряйт голову, что ист небольшой недостаток…
— Это не Отто, — сказала Сахарисса. Ее слегка потряхивало.
— А кто ж еще? — возразил Вильям. — Ну, в смысле, кто еще мог…
— Отто был выше, — ответила Сахарисса и рассмеялась.
Гномы тоже рассмеялись. В такой момент они готовы были смеяться по причине или без. Однако Отто, похоже, было не до смеха.
— Йа, хо-хо-хо, — сказал он. — Знаменитое анк-морпоркское ощущение юмора. Каковая смешная шутка. Хохотайте на здоровье, не позволяйте мне помешать.
Сахарисса уже задыхалась. Вильям осторожно обнял ее за плечи, потому что от такого смеха и умереть было недолго. И вдруг она разрыдалась, громко всхлипывая между приступами смеха.
— Я чуть не умерла… — прорыдала она.
— А по-моему, это чуть не происходийт со мной, — отозвался Отто. — Герр Хорошагора, битте, поднеси меня мое тело. Оно должно лежайт где-то в окрестностях.
— Ты… мы… Может, тебя как-нибудь пришить? — попытался сформулировать вопрос Хорошагора.
— Найн, на нас быстро все заживайт, — ответил Отто. — А, вот оно. Битте, покладайт меня возле меня. И повернитесь прочь. Йа немного неловко ощущайт себя. Словно ходить по воду. Вы меня понимайт?
Гномы, все еще не пришедшие в себя от побочных эффектов темного света, подчинились. И буквально через мгновение услышали: