Он перекинул через плечо тот самый коричневый плащ, которым снабдил его господан Бауман, и свесил из окна обе ноги. Оставалось нашарить карниз.

Тут-то и возник вдалеке вражеский гусар.

Он стоял за подстриженной стенкой боскета, доходившей ему до пояса. Сергей Петрович явственно различил в лунном свете блеск шнуров на доломане и золотистую чешую на кивере. Лицо же, прикрытое козырьком этого кивера, было во мраке неразличимо. Этот призрачный гусар озирался по сторонам, как бы не понимая, куда двигаться.

Сергей Петрович чуть не рухнул вниз.

Незнакомый гусар воровато вдруг пригнулся и побежал вдоль стены кустов. Тьма поглотила его.

Понять что-то было уж вовсе невозможно.

Если бы по ночному парку шастали черные уланы – Сергей Петрович сообразил бы, что полковник Наполеон прислал за ним своих лазутчиков. Но голубых доломанов в прусских частях, кажется, никто не носил…

А кресло в это время все ползло, дверь уже приоткрылась на четверть вершка, и через несколько минут следовало ожидать падения дивана.

Существо, обладавшее такой силищей, невольно внушало опасения. И оставаться в комнате, куда оно, того гляди, с грохотом ворвется, Сергей Петрович более не желал. И перебрался-таки в висячий сад, где росли два молодых крепеньких каштана и неизбежная сирень.

Сад этот, подпираемый кирпичными арками, был невелик, и вела в него приоткрытая, невзирая на комаров, стеклянная дверца. У перил стояли столик и два табурета. Сергей Петрович присел, облокотился – и невольно заглянул в дверь.

Он увидел, как в глубине комнаты возле большого зеркала примеряла чепцы госпожа баронесса. Она была полностью одета, на кресле лежала нарядная полосатая шаль, чтобы во время ночных похождений госпожа баронесса не простудилась, а платье почтенной дамы было словно украдено у самой младшей дочки – до того коротко и прозрачно.

Если бы гусар прочитал шестую записку, то и знал бы, что ему предлагалось сделать именно то, что он совершил добровольно, – пробраться по карнизу в висячий сад и проскользнуть в будуар хозяйки дома.

Что-то хрумкнуло под гусарским сапогом-ботиком.

Искательница приключений резко повернулась к двери – и устремилась к ней, протянув вперед обнаженные руки!

Любезная добыча наконец-то к ней пожаловала!

Из темноты смотрело тонкое, ясноглазое, усатое лицо!

Распахнув жаркие и жадные объятия, госпожа баронесса почти прибыла к стеклянной двери. И так же шустро, так же бездумно гусар перенес ногу через перила…

Он приземлился в крапиве, которой развелось под самыми арками видимо-невидимо. Со стороны дорожки крапива была не видна за подстриженными кустами, а в тени кирпичной стенки прямо-таки блаженствовала. Сергей Петрович, зашипев от мелких и яростных ее укусов, попытался продраться сквозь кусты – и не смог. Все, что у него получилось, – это проскочить под соседнюю арку, ближнюю к своему окну.