– Все, конец?

Ответ прозвучал, но вовсе не из уст бессмертного графа. С пронзительным визгом над дальним лесом пронеслось несколько неуловимых глазу теней, и там, где только что стояли монументальные в своем могуществе Пастыри и добравшиеся до хозяев ноктопусы, земля вдруг встала на дыбы, взрытая мощными взрывами.

– Ох, и не хрена себе! Это что, тяжелая артиллерия?! – вытаращился Громыко.

И вновь ответ сам обозначил себя – над Ивановой росстанью, над самым перекрестком, повис настолько удивительный летательный аппарат, что Илья только присвистнул, не в силах вымолвить ни слова.

Видимо, это был прямой потомок «Серебряного орла», но как же он отличался от своего прародителя!

Утюгообразный, многогорбый из-за надстроек ракетных комплексов и радарных сфер, снизу отягощенный наростами артиллерийских и пулеметных башен, толстый, словно раскормленный кашалот неимоверно гигантских размеров, дирижабль величественно плыл над раскисшей дорогой.

– «"Красный петух", стратосферный ракетно-артиллерийский комплекс», – прочитал Митя белые старославянские буквы на выпуклом коричневом боку дирижабля и повернул к Торлецкому восторженное лицо: – А такие бывают?

– Видимо, бывают, – улыбнулся граф.

– И видимо, их делают великие юмористы, – фыркнул Громыко и пояснил: – Это надо быть сильно уверенным в себе, чтобы назвать такую махину СРАК «Красный петух». Интересно, а как зовутся те, кто на нем служит? Сраковцы? Петуховцы? Петушники, лом им в дышло?

– Подозреваю, что у нас будет возможность узнать это довольно скоро, – Торлецкий кивнул в сторону снижающегося над усеянной воронками луговиной «Серебряного орла».

На высоте пятнадцати – двадцати метров дирижабль замер, отработал двигателями, развернувшись носом к лесу, и на землю опустилась круглая платформа.

Илья почувствовал, как Яна вздрогнула – на платформе ясно угадывался человек в кресле-каталке, сопровождаемый высокой женщиной в белом.

– О, какие люди! Никак сам господин Рыков, – дурацким голосом прокомментировал Громыко. – Прям как Ленин – живее всех живых! А что за Крупская с ним?

Тем временем женщина скатила коляску на землю и довольно легко, несмотря на грязь, принялась толкать ее по полю.

Трояндичи, окружив три березы, видимо, уже открыли незримую дверь, но отчего-то не спешили покинуть этот мир. «Серебряный орел» втянул в себя платформу и застыл в ожидании. Белая фигурка, толкающая кресло-коляску, медленно двигалась между воронками.

– Не иначе, герой наш калеченый ищет чего-то. – Громыко закурил и принялся оттирать грязь, налипшую на брюки.